Да, было бы хуже, если бы случилась авария. А так речь идет всего лишь о мелкой неприятности, о приключении без последствий, об одном из незначительных казусов, связанных с жизнью в колонии.
– Пожалуй, мне пора ехать, – говорит Фрэнк.
Он задержался на минутку, просто чтобы завезти А***. Долго засиживаться не хочет. Кристиана не знает, что с ним сталось, и Фрэнку не терпится успокоить жену. Он в самом деле поднимается с кресла – откуда только явились силы – и ставит на низенький столик стакан, который только что осушил одним глотком.
– До свиданья, – говорит А***, не вставая с места, – и спасибо вам.
Фрэнк слегка взмахивает рукой, обычный вежливый жест протеста. А*** настаивает:
– Ну как же! Целых два дня я была вам обузой.
– Напротив, я в отчаянии, что из-за меня вам пришлось провести ночь в этом дрянном отеле.
Сделав два шага, он останавливается перед коридором, который пересекает весь дом, слегка поворачивает голову:
– Еще раз извините меня за то, что я такой скверный механик. – Та же гримаса пробегает по его губам, только исчезает быстрее. Он скрывается в доме.
Шаги его отдаются по плитам коридора. Сегодня на нем кожаные туфли и белый костюм, несвежий, помятый в дороге.
Когда входная дверь на другом конце дома открывается, потом закрывается, А*** тоже встает и уходит с террасы тем же путем. Она тотчас же проходит в комнату и закрывает дверь на замок, так, что щелкает язычок. Во дворе, перед северным фасадом, рокот включенного мотора быстро сменяется жалобным, пронзительным воем, с которым машина трогается с места слишком проворно, почти мгновенно. Фрэнк не сказал, что именно пришлось ремонтировать в его машине.
А*** закрывает в комнате окна, которые стояли распахнутыми целое утро, опускает все жалюзи, створка за створкой. После такого долгого пути ей надо переодеться – и, конечно, принять душ.
Ванная непосредственно примыкает к комнате. Вторая дверь оттуда выходит в коридор; ригельный замок на этой двери задвигается изнутри, резким движением, так, что щелкает язычок.
Следующая комната по той же стороне коридора – тоже жилая, но гораздо меньших размеров, там помещается всего лишь одна узкая односпальная кровать. Еще два метра – и коридор вливается в столовую.
Стол накрыт на одного. Следует приказать, чтобы добавили прибор для А***.
На голой стене след раздавленной сороконожки все еще виден совершенно отчетливо. Никто и не пытался стереть пятно, боясь, наверное, испортить красивую матовую краску, которая, возможно, боится воды.
