— Какая тайна! — рассмеялись сотрудники милиции. — Мы особых секретов из своей работы не делаем.
— Понятно, — заговорщически улыбнулся мой друг, — помощь общественности и все такое. А как же с тем такси?
— С каким такси?
— Да тут, пока я у дежурного сидел, милиционер пришел. Такси, говорит, обнаружено, целый день стоит без водителя. Неужто «мокрое дело»?
— Ах, это! Нашелся водитель. У клиента выпил — куда ж ему за руль? А вы, однако, наблюдательны, гражданин потерпевший!
Надо ли говорить, какой бальзам был пролит на вечно страдающее сердце моего бедного друга. Он написал восторженное благодарственное письмо начальнику управления. Там, конечно, было совсем чуть-чуть о разысканном чемодане, зато полно рассуждений о работе криминалиста, как ее понимал Порфирий Платонович Зетов.
— Всю ночь писал, — говорил он мне. — Хотите посмотреть черновики? Я не выбросил.
Из вежливости я перелистал бумажки. Пожалуй, не только из вежливости. Дело в том, что с донецкими товарищами я был хорошо знаком. Начальник управления, генерал Поперека Михаил Степанович, старый чекист — контрразведчик в войну, один из руководителей борьбы с ОУНовцами в послевоенные годы (ОУН — организация украинских националистов, которые известны у нас больше как банды Степана Бандеры). Михаил Степанович действительно мастер розыска и следствия. Знал я и его заместителя Евгения Леонтьевича Мельника, и сотрудников угрозыска Владимира Максимовича Давиденко, Михаила Ивановича Щеглова, Александра Павловича Семенова и многих других. Они, естественно, чемодан моего друга не искали. Но восторженные слова в их адрес были, на мой взгляд, вполне справедливы.
Я перелистал черновики. Обычная восторженная ерунда. Но одна запись мне понравилась, поэтому я ее приведу.
«Сыщик, как Галилео Галилей, всегда должен восклицать: «А все-таки она вертится!» — писал мой друг. — Даже, если ему кажется, что никаких следов преступника нет, что раскрыть его невозможно, он, как великий еретик, должен восклицать: «А все-таки они есть!» Следы всегда есть, просто их упускает неопытный глаз. Объективно они существуют, как объективно вертелась наша планета, когда все думали, будто она покоится на трех китах. Детектив — всегда первооткрыватель. Не фантазер, воображающий невесть что, а исследователь, пионер. Всегда оставлена преступником ниточка его злых деяний. Профан скажет: «Да тут же нет ничего, найти просто невозможно». А истинный сыщик, такой, как мой великий тезка Порфирий Петрович из романа Достоевского «Преступление и наказание», всегда найдет и изобличит преступника».
