— Мы не жулики, — обиженно сказала Мог. — И не воры. И не убийцы. Лично я — кошка, а это — действительно Билли Тиббет!
— И еще я — Мэри Тиббет!
— Там еще кто-то есть, — произнес первый голос. — Может, их там целая сотня — жуликов, пытающихся проникнуть в наш дом…
— Нас не сотня, а всего трое, — резко прервала его Мэри. — Мы устали и хотим есть. И вообще, мы ищем Мердла Клэя, чтобы отдать ему эту дурацкую маленькую книжку!
Да, Мэри и ее длинный язык совершили б-о-о-льшую ошибку!
С приглушенным воем, как в песенке-ужастике «Кости и кровь», голоса удалились, и за дверью наступило леденящее душу долгое молчание.
— Кто тебя тянул за язык? — Мне очень хотелось дать Мэри затрещину.
— А что я такого сказала? Ведь это же все правда. Мы здесь для этого, а еще для того, чтобы найти Стрингеров. И я действительно устала, действительно хочу есть, а еще мне нужно в туалет! — Мэри обладала потрясающей способностью говорить в такой манере, что все окружающие чувствовали себя виноватыми.
За дверью послышался шепот и началось шевеление. Наконец решение было принято, и незнакомый голос ласково проворковал:
— Ты устала? Бедная-бедная Мэри! Почему бы тебе не войти сюда и не отдохнуть как следует…
Голос лился, как сироп, — только мне он показался чересчур приторным.
— Ну вот, видишь — Мэри бросила на меня сердитый взгляд и сделала шаг к двери.
— Не будь дурой. Тебя хотят обмануть — это же ясно как день!
— У тебя есть идея получше?
Не успел я ответить, как она схватилась за сломанные створки двери и шмыгнула в маленькую щель между ними. Ни я, ни Мог не были в силах остановить ее. Я вцепился в Мэри, Мог — в меня, и мы оказались за неприветливой дверью всей компанией.
Бледный свет освещал каменные стены пустого пространства, похожего на пещеру, нет — на огромный зал. Высокий потолок, терявшийся в темноте, держался на каменных колоннах.
— Эй, кто-нибудь! Привет! — крикнула Мэри в пустоту. — Здесь есть кто-нибудь?
Никого поблизости, кому могли принадлежать беседовавшие с нами голоса, видно не было. Я попытался насвистывать, делая вид, что чувствую себя как рыба в воде. Получилось неважнецки.
— Фу, здесь пахнет какой-то дохлятиной! — поморщилась Мог, принюхавшись. — Ну и запах!
Я постарался не услышать того, что говорила Мог, и начал оглядываться. Пол был усеян маленькими цветными камушками — тем, что раньше было мозаикой. Лунный свет едва просачивался через крошечное оконце в голой стене и падал на огромный деревянный стол и стулья, заваленные мисками, кувшинами и прочим хламом. Все было разломано и покрыто гнилью и плесенью. Больше в этом огромном зале ничего не было. Внезапно в его дальнем конце мелькнула странная полутень — в том месте, где ее просто нечему было отбрасывать. Я притворился, что не заметил этого.
