Но Дольникову попался опытный водитель. Невысокий лысоватый человек в куртке внимательно осмотрел обе машины, ласково улыбнулся и произнес:
— Коли я виноват, заплачу, но только, пока не приедет милиция, ты, парень, от меня ничего не получишь! Так что ждите ответа! Заодно с протоколом.
И, достав мобильник, вызвал дорожную инспекцию.
Кирилла охватил страх. И машина не его, и «наезд» менты легко определят…
Он со злостью хлопнул дверцей и уехал. Опять в полном пролете… Дурдом на елке…
Чинить такси пришлось за свой счет. Приятели откровенно посмеивались и разводили руками. Но помогать советами и опытом не отказывались…
— Тебе нравится такая жизнь? — спросил Кирилла отец. — Ходить и голосить: «Такси берем, берем такси!..» Сутками стоять у вокзалов… Вам шашечки или кататься? Бестолковщина. Ни дела, ни денег… Болтаешься, как роза в проруби… Если все время повторять «доллар», богаче не станешь. Твой расчет на «штукарь» в месяц явно провалился. Я уж не говорю о сомнительных духовных ценностях твоей профессии. Как недавно изрекли по телевизору, многие люди пальца о палец не сделают, чтобы что-нибудь сделать. Стилистический шедевр! Но смысл точный.
Кирилл уныло молчал. Крыть нечем… Момент истины…
— Лучше всего каждый день начинать со слова «надо», — продолжал отец. — И без конца брать и постигать одни и те же высоты под названиями «я», «справедливость», «правда», «человек», «гуманность»… Изменить суть и смысл этих понятий нельзя, но многие часто меняют формулировки, пытаясь таким образом стереть или хотя бы затемнить главное. Все это слишком не просто. Служить можно либо Богу, либо Мамоне. Третьего не дано. Есть и еще один жизненный принцип: душу — Богу, сердце — даме, доблесть — государю, а честь — никому…
— Мне нравится рулить… — пробормотал Кирилл.
Ему опротивели нравоучения отца, сотрудника крупной фирмы, торгующей оборудованием. Каким именно — отец никогда не рассказывал.
— Ну, попробуй еще, испытай судьбу до последнего, глядишь, повезет. Ниже щиколоток все равно не упадешь, — вздохнул отец. — В твоем возрасте я тоже родителей не слушал, самовольничал, своенравничал. И с уверенной рожей шагал вверх по лестнице, ведущей вниз. Пил, гулял, всем грозил фасад начистить… Да, мы все в свое время плохо себя вели. Мне повезло вовремя остановиться и встретить твою мать… И сердце успокоилось… — Отец помолчал. — Конечно, правила существуют для того, чтобы их нарушать. Но до определенных границ. Смотри не ушибись! Предел надо знать. Плохиш по жизни — опасная судьба. Хотя по всем законам теперь твой ход, сам себе режиссер… И если хочешь, можешь продолжать свою опасную игру…
