— По сторонам поглядывай и руки не занимай! Они тебе для оружия нужны, а не чужую ношу таскать.
— Я сам справлюсь, — прошептал Роник. — Я сильный.
— Правильно, — хрипло похвалила йога, всматриваясь в пустынный берег. Потом она плавным движением вскинула лук и с двадцати шагов всадила стрелу в одинокий кустик, притулившийся на самом обрыве.
Казалось бы, не было в нём ничего особенного — полузасохшая купинка, вся как есть сквозная; что за опасность может там скрываться? — разве что змея притаится среди корней, однако куст вдруг вздыбился, растопорщив ветви, потом сжав их как бы в кулак, и стало видно, что каждая веточка покрыта чем-то полупрозрачным, словно студнем, что варят из лосиных копыт. Таши поспешно сорвал с плеча лук, Роник, выставив дротик, кинулся прикрывать Унику.
— Не мельтешите, — успокоила ведьма, — ничего он нам днём не сделает.
Она откупорила флягу, принялась плескать издали, приговаривая:
— Чистой водой, проточной водой — сгинь, пропади!
Через минуту на тонких прутках и следа былой пакости не осталось. Уника отломила хрусткий сучок, протянула своим спутникам:
— Глядите, это и не деревяшка вовсе, а кость. Зверь это в засаде сидел. Днём он не опасен, от него и Рон, поди, вырвется, а там — река рядом, помылся — и всех делов. А вот ночью с костяными кустами связываться не стоит. Потому и надо эти места засветло пройти.
Уника бросила костяшку и споро пошла дальше. Роник и Таши двинулись следом. Таши шагал с изготовленным к стрельбе луком и уже не пытался помогать младшему товарищу.
— На кусты стрелы не трать, — не оглядываясь, бросила Уника, — а ежели что другое заметишь — стреляй. Один Лар знает, что здесь может встретиться.
— А это что за чудище? — спросил Таши, сторожко оглядываясь окрест. — Что-то старики о таком не рассказывали.
— При стариках такого и не было, — согласилась Уника. — Это всё Кюлькасовы штучки, после его смерти появились. Я эти кусты мертвяником зову, а встретилась с ними впервые в лесу, не доходя Болотищ. Там тоже немалая бойня была, ночных карликов непохороненных тьма осталась, вот и завелась эта пакость. А ночью ещё — бездомные духи. Только зазевайся, мигом твоё тело украдут — сам бездомным духом станешь.
— Ежели эти твари воды боятся, — задумчиво проговорил Таши, — так они после первого же дождика подохнуть должны…
— Оклемаются, — отозвалась Уника. — Хотя во время непогоды они и впрямь скукоживаются. А потом оживают.
— И этот оживёт?
— Этот — нет. Я его заговорила.
