Дверь лифта зашипела, открываясь. Какое-то мгновение все глядели друг на друга: солдаты, люди в черном на диване, капитан Рон, Рэмси, папа и генерал. Наконец генерал улыбнулся.
— Прекрасно. Парни, вы слышали капитана. — Он жестом послал солдат в лифт. Те все еще недоуменно глядели оттуда, пока дверь не закрылась. По какой-то причине, увидев, как молодые солдаты в блестящих шлемах исчезли, она почувствовала себя так, как в тот первый день, когда мама оставила ее одну в детском саду. Она опять ухватилась за руку папы и крепко ее сжала.
— Располагайтесь, чувствуйте себя как дома, — радостно сказал генерал. — Сейчас у меня очень важное совещание, но через полчаса я все закончу и тогда мы с вами как следует поговорим. — Он повернулся к мужчинам в черном. — Позаботьтесь о наших гостях. Им должно быть удобно. Но они должны оставаться в офисе, пока меня не будет. И повежливее, черт побери, повежливее.
Он повернулся и направился к двери спальни.
— Генерал Якубиан, сэр, — сказал папа Кристабель. — Я хочу вас попросить освободить мистера Рэмси и мою дочь. Так будет намного легче для всех…
Генерал резко повернулся, и Кристабель подумала, что взгляд у него такой же острый и холодный, как у птицы. — Легче? Не я должен сделать твое положение легче, Соренсен. Не я должен ответить на вопросы. — Он пошел было в спальню, но опять повернулся. — Видишь ли, один человек из твоего офиса, по имени Дункан, прислал мне отчет о лабораторном исследовании — это то, что я обычно получаю автоматически, но который ты, по какой-то причине, решил утаить от меня. И, надо сказать, это было интересное чтение. Сделанное тобой научное исследование каких-то солнцезащитных очков. Очень интересных очков. Припоминаешь?
Капитан Рон выглядел совершенно сконфуженным, а папа Кристабель стал таким белым, как будто из него вытекла вся кровь.
— Так что сиди спокойно и держи рот на замке, пока я не вернусь. — Генерал опять улыбнулся. — И молись, если умеешь. — Он опять повернулся и вышел в спальню, закрыв за собой дверь.
Настало долгое молчание. Потом один из людей в черном, Пилгер, сказал:
— Если ребенок хочет есть, в минибаре есть арахис и шоколад. — Потом отвернулся и опять уставился на настенный экран.
* * *
«Все дело в том,— сказала себе Дульси,— что я его совершенно не знаю».
Она проверяла программу администрирования системы Дреда, которая выглядела примерно так же, как и отделка его дома — скудная и бесцветная. Там, где ее собственная система была сродни запискам и незакоченным проектам, разбросанным повсюду, не говоря уже о всякого рода нестандартных программных фишках — начиная от длинных устаревших утилит и отладчиков кода, которые она устанавливала на всякий случай, вдруг когда-нибудь еще пригодятся, и заканчивая реализациями алгоритмов, такими занимательными, что она сохраняла их практически только ради красоты — то у Дреда все было на своем месте, все было абсолютно нужным, во всем не было даже намека на индивидуальность.
