— Мне это не нравится, Ава. — Еще одна мысль пришла ему в голову. — Вы разговариваете со своим отцом? Через зеркало?
Она медленно кивнула, глядя на медленно раскачивающиеся ветви над головой.
— Он очень занятый человек и всегда говорит, что хочет зайти ко мне, но у него так много забот и так мало времени. — Она попыталась улыбнуться. — Но он говорит со мной очень часто. Я уверена, что если бы он знал, как его служащие относятся ко мне, он бы на самом деле разозлился.
Пол расслабился, пытаясь разобраться в ситуации. Он сам говорил с Жонглером — точнее с лицом на экране — всего один раз и был полностью уверен, что этот щегольски одетый шестидесятилетний человек, который насмешливо экзаменовал его на знание привычек и одежды его дочери, никак не мог быть настоящим: никакая самая передовая медицинская технология не могла позволить человеку в сто пятьдесят лет так выглядеть. Тем не менее показываться в таком виде наемному работнику — это одно, но собственной дочери?..
— Он приходил к вам? Когда-нибудь? Лично?
Она покачала головой, все еще глядя на свет, сочившийся сквозь листья.
«Слишком причудливо. Призраки. Отец, появляющийся только в зеркале. Черт побери, что я делаю в этом сумасшедшем доме?»
— Мы должны возвращаться, — сказал он вслух. — Не имеет значения, увидит нас кто-нибудь или нет — нас слишком давно не было в доме.
— Если даже какой-нибудь шпион увидит нас здесь, — беззаботно сказала она, — он увидит только то, что у нас урок. Вы говорите, а я записываю. — Она усмехнулась. — Так обещал мне друг.
— Даже если так. — Он встал. — Все это слишком странно для меня, Ава.
— Но я хочу поговорить с тобой, — сказала она, и на ее лицо с широко раскрытыми глазами вернулось беспокойство. — По настоящему поговорить. Пол, не уходи. Я… я так одинока.
Внезапно он понял, что ее рука схватила его. Беспомощный, он разрешил опять усадить себя.
— Поговорить о чем, Ава? Я знаю, что ты одинока — и что твоя жизнь ужасна, в некоторых отношениях. Но я ничего не могу сделать. Здесь я наемный рабочий, а твой отец очень могущественный человек.
Правда ли это, спросил он сам себя? Разве для таких случаев нет законов? Даже ребенок богатого человека имеет права — и разве родители не обязаны воспитывать своих отпрысков в том времени, в котором они родились? Думать было трудно — постоянное журчание ручья, свет, так странно пробивавшийся сквозь деревья, как если бы на него навалился груз окружающего сверхъестественного очарования.
