— Хватит глупостей, — решительно заявил Кике. — Пятьдесят песет — это пятьдесят песет.
— Дон Хоакин каждый раз, как встречает меня, говорит, что он устал ждать, — горестно вздохнул Пепито.
Нужно было решать, принимать условие или отказываться. Отказаться — значит потерять пятьдесят таких нужных песет.
— Ладно! — решился Кике. — Играем, проигрываем, получаем деньги, а потом уже мы им покажем, как надо играть.
— Мячом каким будем играть? — спросил Китаец, будто он спрашивал о дне своей казни.
— Мячом Тоньо, настоящим футбольным мячом. Мы должны принести аптечку.
— У нас её нет.
— У отца есть какая-то коричневая мазь; по-моему, очень хорошая.
— Для чего она хорошая? — поинтересовался Китаец с похоронным видом.
— Не помню, — Курро заколебался, почёсывая колено. — Но если отец говорит, что хорошая, значит, она годится для всего.
— А как же форма? У Тоньо и его ребят есть белые майки с длинными рукавами и ботинки.
— Ну да? — заволновался Курро. — Откуда это у них?
— У Тоньо богатый крёстный отец, вот он и купил всё… — объяснил Кике.
— Форма-то неважно, — сказал Пепито. — Нам ведь в футбол играть, а не для обложки журнала фотографироваться.
— А я не хочу, чтобы надо мной смеялись, — запротестовал Китаец. Он искал любой повод, только бы не участвовать в игре.
Ребята с укором смотрели на него.
— Не беспокойтесь. Что-нибудь да найдём… Пусть каждый поищет у себя дома, — миролюбиво предложил Кике.
* * *
У Кике были сестры-близнецы, чуть младше его.
У них была своя отдельная комната. Кике почти никогда не входил к ним. Куклы, цветные тряпки, розовые занавески — всё это казалось ему безвкусным и ненужным.
В этот день Кике пришёл к ним. Девочки сидели за столом и завтракали. Кике улыбался изо всех сил и старался быть приветливым.
Нати и Рита ели хлеб с маслом, посыпанный сахаром. На тарелке, стоящей посреди стола, лежало ещё несколько больших кусков. Сразу было видно, что в этом доме любили вкусно поесть.
— На этом куске мало сахара, — заметила Нати, сморщив свой хорошенький носик.
— Посыпь ещё, — посоветовала Рита.
На столе, кроме тарелки с хлебом, были два стакана молока и плитка шоколада.
— Очень ты хитренькая. Себе принесла шоколад, а мне ничего… даже сахара… — захныкала Нати.
— Ладно, ладно, схожу я тебе за шоколадом. Но сахар неси себе сама.
Девочки вскочили и выбежали из комнаты. Кике остался в комнате, сделав вид, что его заинтересовала кукла, изображающая утёнка Дональда. Потом он тихо подошёл к шкафу, бесшумно открыл его и нашёл в нём то, что искал: два одинаковых свитера в белую и синюю полоску. Он был уже у двери, но не выдержал, обернулся и посмотрел на стол. Обжорство, как часто уже с ним случалось, и на этот раз погубило его. Он схватил кусок хлеба с сахаром и с жадностью сунул его в рот. Услышав голоса девочек, Кике нервным движением скрутил свитера и сунул их себе за пазуху. Живот у него сразу раздулся, и сестрички не могли не заметить странной выпуклости, которая изменила стройную фигуру Кике.
