Джейн достала почту из ящика и просмотрела кучу квитанций, банковских счетов и рекламных проспектов. Ни одной открытки, ни одного письма. Сама она тоже никому не писала. Вставив ключ в верхний замок, попыталась повернуть его вправо, но ключ словно заклинило. Замок был открыт. Сердце у нее заколотилось. Она и раньше слышала всякие истории об ограблении квартир, особенно в августе, когда студенческая братия покидала город. Джейн жила на первом этаже. Еще весной, заметив, что какой-то субъект прохаживается ночью по ее улице, она решила укрепить замок и застраховать квартиру. Решение, конечно, так и осталось неосуществленным. Нервничая, но стараясь не паниковать, она стала открывать нижний замок, убеждая себя в том, что потеря материальных благ — не конец света, а всего лишь вопрос денег. К счастью, опасаясь пожара, она хранила на работе дискеты с копиями своего исследования. Глубоко вздохнув, Джейн толкнула дверь.
В гостиной царили чистота и полный порядок; все было на своих местах, как и в то утро, когда она уезжала: ковер, телевизор, видеомагнитофон. Она прошла в свою комнату. Компьютер и принтер стояли на письменном столе, как всегда, под чехлами. Открыв комод, она убедилась, что цепочка, подаренная ей Элом, — ее единственное золотое украшение, — была на месте. Неслыханная удача! Какой же надо быть рассеянной, чтобы не закрыть дверь на верхний замок!
Через неделю, в один из солнечных дней, она столкнулась в дверях библиотеки Голденера с Норманом Бронзино, который как раз выходил оттуда. Оба, приятно удивившись, одновременно воскликнули:
— Привет!
Загорелый, в солнцезащитных очках, Бронзино выглядел от силы лет на пятьдесят. Его светло-коричневый пиджак и голубая рубашка были ему очень к лицу. И никакой бабочки.
— Как провел лето? — спросила она.
— Хорошо. Очень продуктивно.
Он придерживал массивную деревянную дверь, уступая ей дорогу.
— Я не тороплюсь. Хочешь, провожу тебя?
— Хорошо. Я иду в Центр.
Они спустились по Гарден-стрит. Норман только что вернулся из Нентакета.
— Как у тебя дела в семье?
Он нахмурил брови.
— Все не так просто. Дети приняли сторону матери — это естественно.
— Ты…?
— Да. Мы с Бет разводимся.
Джейн даже не знала имени его жены.
— Сочувствую.
— Это самый хороший выход. Уже годы, как мы без конца ругаемся. Бет недовольна своей работой, а так как я ничем не могу ей помочь, она вымещает злость на мне. Это невыносимо. Я ждал, когда наш последний ребенок, Александр, закончит лицей.
