Разве они не имеют права призвать тех, других, к ответу, отхлестать по щекам, и разве не для того носят они ножи, чтобы дать отпор при малейшем подозрении?
Чулки беспокойно болтались на светлых веревках. В темноте расплывался теплый запах пыли и плесени. Его сотрясали мощные порывы ветра. Как слепые летучие мыши, шелестели под крышей табачные листья.
Безумная скачка в небе, казалось, достигла своего апогея. Угрозы слухового окна обернулись беспомощностью. Его чернота распылилась по черноте неба. Буря зашвырнула флагшток внутрь. Он упал на подслушивавших.
Дети, одетые в форму, почувствовали, что отброшены на задворки мира, на задворки всего, что до сих пор поворачивалось к ним только парадной стороной, а теперь им стало ясно, что над светлыми комнатами есть пустые высокие чердаки, которые расставляют играющим ловушки из невидимой проволоки. И они испугались.
Сотрясаясь от гнева, они налегли на железную дверь.
— Это ты виноват, это ты сказал…
— А ты несешь ответственность!
— Нет, не я, а вы!
— Вы шуты гороховые!
— Тихо, а не то они нас обнаружат!
— Не смейтесь, зачем вы смеетесь?
— Мы хотели их подловить. А они сами нас подловили.
— Не смейтесь! И кому говорят: не шевелитесь, они нас уже слышат! Прекратите! Это подло, это не по правилам, не смейтесь, это же заразительно, ох, лопнуть можно, над чем вы смеетесь? Вы провинились, и я вам приказываю: перестаньте смеяться!
Они теснились друг к другу, приглушенно фыркали, затыкали себе рты рукавами, стонали и прятали головы под куртки, но это уже не помогало.
— Ты сам смеешься!
Мокрые чулки дрожали, балка скрипела, а доска под ногами стучала от этого беспричинного взрыва веселья.
Почему люди смеются, почему люди плачут, почему учат английский? Распахнулась железная дверь.
— Позвольте нам посмеяться с вами! — сказал старик.
Герберт испуганно ухватил его за руку, остальные не шелохнулись.
Дети, одетые в форму, подкатились прямо к их ногам, расцепились и вскочили на ноги. В лица им дикой кошкой прыгнула серьезность.
— Смеяться не над чем! — крикнул командир отряда.
— И да и нет, — сказал старик.
От грозы начал мигать свет. Качалка замерла, а кошка спрыгнула на землю.
— Обыск помещений, — объяснил командир отряда.
— Что вы хотели здесь найти?
— Может быть, вражеский передатчик.
Старик гостеприимно раскинул руки. Прошу вас!
На секунду они оторопели и метнули взгляд на остальных. Потом началось.
Полетели в воздух доски, опрокинулись ящики, разорванные тетради усеяли пол. Разбилась вдребезги какая-то тарелка. С грохотом обрушился словарь и, распахнутый, остался лежать под ногами.
