— Тела Сваргена и остальных забрать не пробовали?
— Да какой там, мы туточки еле закрепились — подал голос незнакомец стоящий неподалече — и то только потому, что весь город был в огне, они сюда пробиться не смогли. А мы пламя отогнали, сама башня стоит на месте Силы, потому, огонь от нее отхлынул, широки кругом, дам нам возможность передохнуть.
— Это Белояр, один из мастеров Лабиринта — представил его сын бывшего хуторского старосты — мы привели всех, кто остался, им там отсиживаться тоже смысла не было, хотя взять укрепленный Лабиринт, навряд ли б кто смог, но тут целый мир ломают, ни что не уцелеет, так что пришлось выходить.
— Вести плохие отовсюду — вдруг сказал Куру — мой мозг улавливает некоторые посылы умирающих, скорее всего по миру почти не осталось городов, может лесные хутора и поселения уцелели, но огонь скоро пожрет все, ведь он непростой, а насланный Новыми Владыками. Прасы, правда, еще держаться неплохо, но это из-за того, что у них нет столетиями насиженных мест, а за саму землю еще не брались.
— Лусиара, Дрударских земель и Виратии — тоже уже нет — тихо проговорила, незаметно оказавшаяся с ними молодая девушка, с клубком шерсти в руке.
Все нахмурились — не очень то приятно осознавать, что впереди бой, в котором они, заранее обречены на поражение, а Вельдемир представил Априусу, незнакомку:
— Вот она то, и есть Макушата.
— Рус! — коротко представился Эльдариусиец — А Вернон и Кульмир где сейчас? — поинтересовался он.
— Они зовут наших братьев, разбредшихся по мирам и наймам — ответил за всех Белояр — да только боюсь это уже бесполезно, им некуда будет возвращаться, и не чего будет защищать. Но попробовать стоило.
— Твой Учитель Ульфар — мягко сказала Макушата — вступил в схватку, вне мира, и больше о нем никто, ничего не знает.
Априус, с силой сжал кулаки, оглядывая окрестности, но в этот момент его взгляд упал, на окружавшую его, небольшую кучку людей. Они ни когда не знали других миров, гибель Славии означала для них конец всего, требовалось хоть как то поддержать их, согреть теплом будущих надежд.
Руссу захотелось сказать — мол, не падай духом, но он понимал, что мастер Лабиринта прав — им всем осталось жить недолго, если конечно они не поспешат убраться куда подальше. Он оглянулся на башню, стоявшую посредине площади, она была такой же, какой он увидел ее в первый раз — такой же высокой и тонкой, созданной очень изящно. Только ее чудные фиолетовые стены больше не лучились, как и всякий раз, когда ему приходилось оказываться рядом. Да и фиолетовыми сейчас бы их назвал, только слепой.
