— Все, теперь можем уходить — хрипло гаркнул попугай, и всем стало ясно, что он сейчас свалится от потери сил.
— Понесешь, его — кивая на Рунина — приказал внезапно возникший возле Тано, куатар.
— Конечно понесу. И я очень рад тебя видеть доблестный барс — ответил князь.
— Я тебя, тоже. Но все разговоры потом — он обернулся к ящеру, и тоном, не терпящим возражений, рыкнул — Яша, ты в замыкающих, возьми вот эту парочку, связанных гарпий, для чего-то же Дрендом их заготовил.
— Холосо.
— Тирон, тебя я тоже рад видеть — поговорим после, а сейчас организуй, кого нибудь из своих, чтобы нести Дрендома, — кивнул он, на летописца, пребывавшего без сознания.
Киан, рассмотрев среди воинов пришедших, под предводительством черного попугая, своего брата, кинулся к тому с радостными криками. Они порадовались друг за друга, но каждый временил с вопросами про судьбу третьего, хотя скорее всего оба догадывались, что того уже нет в живых. Тирон тоже никого не спросил, о судьбе своих друзей, тоже начальствующих над крепостями. Все шагали молчаливые и мрачные, кто передвигался в ступоре, не задумываясь, куда идут и зачем? Кто-то наоборот старался предположить, что их ждет там, впереди, по окончанию этого странного моста?
Люди покидали свой славный мир, чтобы кануть в безизвестность. Но все равно это был шанс, шанс выжить и отомстить.
* * *
— Лени на него, еще воды — сквозь шум в ушах, сумел разобрать Рус чьи-то слова — Раз жив, должен скоро очухаться.
— А я что, по-твоему, делаю? — отозвался кто-то смутно знакомым для лежащего человека, голосом.
Априус почувствовал как на него льется живительная влага, очень осторожно он открыл глаза и узрел, давно позабытые, но тем не менее знакомые лица, постаревших Вельдемира и Вильдигора.
— Фух, вроде отошел, а то я уже думал, что ему никогда не вернуться из страны Забвения.
— Да что ты такое говоришь — возмутился Вильдигор — он ведь родился в одной из колыбелей жизни, его касался Родан, такие так просто не попадают в страну Забвения.
— Ничего себе так просто, я не видел то создание, но всеми фибрами своей души, ощутил его Мощь и устремленность. Так что вообще удивительно, что Рус, еще жив, и вроде бы цел.
— Может вы перестанете говорить про меня, в моем присутствии? — просипел чародей — Тем более времени для разговоров у нас нет, если они взялись за Славию, намереваясь стереть ее с лика Упорядоченного, то уже не остановятся. А сейчас лучше скажите, где я? На вашем хуторе что ли?
