И без того удручающее положение усугубила (это мягко говоря, конечно) сокрушительная пандемия бубонной чумы (1346–1353), совершенно справедливо названной современниками «черной смертью». Историки и эпидемиологи до сих пор не находят вразумительного объяснения драме, разразившейся в Европе той поры и выкосившей чуть ли не две трети жителей континента (по некоторым данным, погибло более тридцати миллионов человек). Заболевание распространялось так стремительно (в обход карантинам, организованным насмерть перепуганными людьми) и было столь смертоносно, что порой ученые склоняются к тому, что «это была не совсем чума», а нечто гораздо худшее, как полагал известный американский микробиолог Джошуа Лидерберг131. Иногда говорят и о применении бактериологического оружия, правда, при этом главным виновником беды называют золотоордынского хана Джанибека (1342–1357), который при осаде генуэзской крепости Кафа в Крыму (современная Феодосия) приказал забросить через стену катапультой труп скончавшегося от чумы бедолаги. В результате запершийся в цитадели гарнизон выкосила эпидемия и Кафа пала. Уцелевшие генуэзцы в панике бежали домой, доставив смертоносную болезнь в Европу на палубах и в трюмах своих кораблей.
Начавшись в Константинополе и на Сицилии в 1346 г., болезнь весной следующего года уже бушевала в Греции и на Мальте, опустошала портовые итальянские города и оставляла за собой горы трупов, которые вскоре некому стало хоронить. Перекинувшись на север Италии и юг Франции (Венеция, Марсель и множество других населенных пунктов при этом фактически обезлюдели), эпидемия накрыла Гасконь, легко перешагнула Пиренеи и обрушилась на Испанию, а во второй половине 1348 г. уже свирепствовала в Лондоне, и верный Ла-Манш англичанам не помог. Добралась до Шотландии (по свидетельствам хронистов, шотландцы даже успели вволю повеселиться над бедствиями исконного врага, пока их самих не захлестнуло), обескровила Норвегию и пошла махать косой по немецким маркам и в Вене. Следующей жертвой пандемии стала Польша, затем настал черед Руси. Выкосив население Пскова (как ни странно, к нашим пращурам беда пришла не с востока, а с запада), чума скоро свирепствовала в Москве и Суздале, Владимире, Чернигове и Киеве.
Мир, без преувеличения, содрогнулся. Папа Климент VI, дав добро использовать Рону, на которой стоит Авиньон, в качестве кладбища, поскольку тела погибших загромоздили площади и скверы, а избавиться от них иным путем никакой возможности не было, дезертировал, запершись в своем дворце и никого к себе не пуская. Впрочем, затворничество ему не помогло. Понтифик скончался в 1352 г. В день его смерти римляне получили мрачное предзнаменование: молния поразила колокольню собора Святого Петра, расплавив все колокола так, будто они побывали в тигле. На дворе, к слову, стоял декабрь…132
