— Хотелось бы мне такой уверенности. Возможно, нынче они не походят на армию, но в их глазах мне чудится решимость, способная насторожить любого солдата. Не забывай — некоторые из них сражались в недавних войнах вместе с нами. И рассказывают о них не самое плохое.
— Много ли добра принесет решимость против пороха, штыка и обученных людей? Решимость не сделает их бессмертными.
— А нас едва ли обессмертят красные мундиры.
— Они же фермеры! Охотники! Если они смогут перезаряжать оружие чаще раза в минуту, я готов купить им столько чая и гербовых марок, сколько они попросят.
— Если каждый выстрел будет попадать в цель, — тихо заметил Хокшоу, — им не придется волноваться о медленной стрельбе.
В отличие от своего друга капитан Торнли не отличался склонностью к размышлениям. Поистине, дружба, возникшая между капитанами, с тех пор как Торнли перевели в этот полк, удивляла многих. Между собой офицеры называли их Буйволом и Малюткой; если друзья и знали об этом, похоже, прозвища их не заботили.
Когда они вышли из помещения, легкий ветерок, прихватив занавески, ударил ставнями по рамам так, что треск получился приглушенным, словно орудийный выстрел на противоположном берегу озера.
Здание, преобразованное в госпиталь, раньше служило верфным складом. Врач явно счел их присутствие обременительным, а потому, кратко поприветствовав капитанов, повернулся к сестрам, двум женам сержантов, служивших в полку, и продолжил отдавать указания относительно перевязки; все возможные вопросы он попросил адресовать его помощнику.
Юноша, на которого указал врач, поднялся из-за своего рабочего стола и приблизился к посетителям. Он был хорошо сложен, черняв и наделен некоторым изяществом. Хью он напомнил лис, обитавших в поместье. Это впечатление усиливали высокие скулы, а также осторожный оценивающий взгляд его темных глаз.
— Я Клейвер Уикстид, — представился он. — А вы капитаны Торнли и Хокшоу. Это ведь полковник направил вас посмотреть на наши успехи?
— Верно. — Торнли был слегка удивлен отношением, которое выказал молодой человек. Уикстид продолжал смотреть на них.
— И как же ваши успехи? — прямо спросил Хокшоу. — Есть ли у вас все необходимое? Вы ведь новичок на этом врачебном фронте, верно?
— Не уверен, сэр, что мои занятия можно назвать врачеванием. Доктор сказал, что ему нужна помощь, вот и появился я. Он режет и зашивает людей, а я помогаю держать их, затем выписываю заявки на лезвия и иглы. Вы желаете осмотреть это место?
