Француз первым выбрался на крышу.
Присел за вентиляционным коробом, осмотревшись и анализируя ситуацию. Дал знак Фазилю, после чего на площадке показались остальные участники их небольшой процессии.
Ледоруб что-то радостно мычал на общем канале; парни из третьего взвода еще вели перестрелку; сержант Куру умудрился схлопотать пулю. Усадив Алпая за угловатый солнечный накопитель, Доминик связался с дирижаблем, запрашивая расчистку коридора эвакуации.
…Боевики Стального Рольфа, все еще отбивающиеся на верхних этажах соседнего блока, заметили ученого первыми. Связались с боссом, передав, что чокнутого Алпая выводят на крышу двое легавых. Получили резкие, безжалостные приказы, вскрывая резервный ящик с зарядами для подствольных гранатометов…
Пулеметчики СБА, сидящие в пуленепробиваемых прозрачных капсулах под брюхом малого дирижабля разведки и координации наземных операций, взяли мужчину в грязном халате под прицел сразу двух «ревунов». Идентифицировали рядовых Джабира и Траоре, подтвердили личность ибн Хугеля, ожидая дальнейших инструкций, поступавших к ним не от лейтенанта Ледоруба, но значительно «более сверху»…
Два снайпера на балконе соседнего небоскреба проделали абсолютно идентичный набор действий, позволив заказчику лично оценить ситуацию через онлайновое соединение. Выставленные, чтобы прикрывать отход крохотной, но безупречно экипированной группы, проникшей в недра «Приюта» во время ливня, они потеряли связь с троицей еще десять минут назад. Сделали соответствующие выводы, готовясь сворачивать операцию и подчищать следы. Наблюдая за безами и ученым, один наемник запросил указания на дальнейшие действия. Получив директивы, второй приник к прицелу винтовки, активируя электронную систему наведения…
Алпай ибн Хугель взглянул вверх, прищурившись, когда восходящее июльское солнце заиграло на хромированных элементах цеппелина. Перевел взгляд на соседнее здание «Райского приюта страждущих», где в окнах мелькали «увальни». Обернулся, оценивающе осмотрев угловатый небоскреб в квартале от «Приюта», наследие сытого мира до Дня Станции.
Пожал плечами, словно только что выиграл мысленный спор, который вел сам с собой, и грустно улыбнулся…
