— Мам, как хорошо, что ты позвонила…
— Вы ведь только вчера вернулись. Я не хотела беспокоить тебя. Как съездили?
— Да обыкновенно! Мы же не первый раз в этом пансионате… Вообще-то хорошо.
— Ну, еще какие новости?
— Больше никаких. Ты когда к нам приедешь?
— На днях, наверное…
— Приезжай скорее, пожалуйста. — Ленка закашлялась, но я различила тихий всхлип. — Мы по тебе очень соскучились.
— Я тоже соскучилась… А знаешь что? У меня теперь есть мобильник. Заскучаешь — звони. — Я продиктовала номер.
— Тебе его… Александр Васильевич подарил? — спросила дочь без тени иронии.
— Да, Александр Васильевич.
— Когда ты меня с ним познакомишь?
После этой фразы я не сомневалась: Ленины мозги встали на место. Ольга оказалась великим знатоком жизни и детской психологии.
— Я думаю — в ближайшее время, завтра-послезавтра. Я тебе скоро еще позвоню.
— А я — тебе, — обрадовалась дочь. — Ты как, справляешься с телефоном?
— Немножко. Только самые примитивные функции. Могу послать сообщение…
— Ну, ты молодец!
На столе в гостиной валялись коробки и пакеты. Вчера мы с Сашей так радовались внезапной встрече, так волновались, сами не зная почему, что не сумели ни поужинать толком, ни тем более убрать все в холодильник. С опозданием я занималась этим сейчас.
Из гостиной в кухню можно было попасть, пройдя просторный холл, но еще в первый раз, когда Гришка писал с меня парсуну, я заметила в стене узкую арочную дверь. Тогда я решила, что это декорации, но сейчас убедилась: дверь можно использовать по ее прямому назначению. Наверное, Саша с Леонардой предпочитали обедать в гостиной. Здесь у дивана стоял яркий, причудливой формы стол, а на кухне в углу только маленький круглый столик.
Наспех присев у такого, с утра можно выпить кофе. Одной, ну максимум вдвоем. А у них с Леонардой подрастал восьмилетний сын — об этом мне простодушно поведал Гришка. И вообще, у них было все… и еще совсем недавно. Я даже не предполагала, до какой степени недавно, пока не увидела вчера в гардеробной ее шелковые, переливающиеся стеклярусом платья. Может, они стали ей не нужны. Или проще оказалось нашить новые, чем возиться со старыми. И почему у Саши вырвался странный смешок, когда он упомянул о злодейках-разлучницах? Возможно, уходя из дома, Леонарда просто хотела что-то доказать мужу, но в разгар воспитательного процесса появилась я. Тоже злодейка-разлучница в ее персональной судьбе.
Впрочем, ее судьба, ее платья — не мое дело! А вот их сын…
