Поведение Дэвида, начиная со дня его приезда неделю назад, постоянно вызывало у Эдди удивление. Кто бы мог подумать, что Чудо из Миннесоты каждый день будет подниматься в шесть утра, готовый к работе на огороде, починке двери или развешиванию белья после стирки. Эдди чуть не умерла от смущения в то утро, когда Дэвид невыносимо долго развешивал ее кружевное белье во дворе. На все ее возражения он отвечал, что это самое меньшее, что он может сделать, раз она категорически отказалась брать с него деньги за кров и еду. Он уверял ее, что обожает заниматься повседневными домашними делами.
Эдди пыталась сообразить, сколько времени пройдет, прежде чем ему это надоест. А два дня назад Дэвид обнаружил старый плотницкий сарай среди сосен у северного края ее участка и рассмеялся, когда Эдди стала его убеждать, что сарай не годится для жилья: «Здесь нельзя спать. Мало ли что может случиться. Посмотри, какая дыра в крыше». Однако Дэвид настоял на том, чтобы расчистить сарайчик и перенести туда старый стол и кушетку.
Почему этот человек настроен жить как аскет? Это ее беспокоило. Но Эдди нравилось, когда Дэвид оставался ночевать в ее доме на втором этаже, и ей было все равно, что могут подумать соседи.
Дверь студии хлопнула, раздалось звяканье ключей, и послышался голос Дэвида:
— Эй, поосторожнее, леди! Не трогай машину, а то поцарапаешь.
Эдди рассмеялась:
— Поцарапаю? Да на этом старом драндулете столько ржавчины, что сквозь крышу можно видеть звезды.
— Будь полюбезнее, а то я не довезу тебя домой.
Дэвид открыл дверцу машины и помог Эдди забраться в салон, легонько подтолкнув в спину.
Эдди обернулась, собираясь отчитать его, однако он улыбнулся так обезоруживающе, что она лишь попросила:
— Напомни мне, что я положила в багажник гитару. Я так хочу спать, что…
Ее речь прервалась широким зевком.
Дэвид сел на водительское место и завел мотор.
Дорога от Блумингтона до Нэшвилла шла через поля. Эдди с удовольствием вдыхала теплый воздух, пахнущий луговыми травами.
— Очаровательная ночь, — сказала она, мечтая прикорнуть у Дэвида на плече.
— Да, звезды за городом сияют ярче.
Голос Дэвида органично вплетался в романтическую атмосферу окружавших их темных полей.
Эдди повернулась к нему лицом и сказала:
— Это напоминает мне одну ночь.
Она замолчала, не зная, нужно ли ему об этом рассказывать.
— Какую?
— Ночь была похожа на сегодняшнюю — такая же теплая и ясная. Мне было тогда столько лет, сколько сейчас Рори, но я до сих пор помню тот сон, будто все случилось только вчера. Во сне я поднялась над кроватью, вылетела из окна спальни, поднимаясь все выше, как жаворонок, над вот тем кукурузным полем. — Эдди показала на поле слева от дороги. — Затем меня одолело любопытство, и я захотела долететь до Блумингтона и сверху увидеть огни города. Я пролетела еще немного, а потом испугалась, что не смогу найти дорогу обратно.
