Танцы. До. Упаду | страница 44



Что касается Яди, то она волновалась еще сильней, чем во время сложных родов, проходивших в присутствии пятнадцати студентов, жадно заглядывавших ей в промежность. От страха она была мокрая, как мышь. Несмотря на это, Ядя пыталась включиться в игру. К сожалению, шовинистически настроенные мужчины бойкотировали ее, явно давая понять, что присутствие бабы на футбольном поле наносит непоправимый урон их самцовому достоинству. Как только Ядя приближалась к мячу, капитан ее команды, нахрапистый боров с красной физиономией, так грозно рычал, что она старалась побыстрее слинять. Вблизи разъяренного животного чувство достоинства улетучивалось у нее мгновенно.

Ядя любила Готю и очень хотела что-нибудь сделать для него, но ведь ему не нужна была ее героическая смерть на футбольном поле. Чтобы сберечь свою жизнь, она бестолково бегала то в одну, то в другую сторону. Мяч для нее был абсолютно недоступен. К тому же папаши из команды противника обращались с ней крайне грубо. Когда ее со всей силы пнули в берцовую кость, в памяти всплыл старый хит Леха Янерко:

Эта игра не для девчонок.
Иди домой, здесь могут бить.
Иди домой, здесь могут стрелять…

Ей и вправду хотелось уйти. Ядя была уверена, что никто, кроме Готи, не заметил бы этого. Она бросила взгляд на трибуны: Готя сидел, зажатый между горланящими болельщиками. Даже отсюда было видно, что он нервно грызет ногти. Неужели Ядя могла его подвести? Она догадывалась, что ее сын сгорает со стыда. Еще бы, ведь эта отстойная баба, выставившая себя на посмешище, его мать…

И вдруг случилось чудо. Рядом с Ядей галопом промчался боровоподобный капитан, пытаясь перехватить мяч у противника. После короткой потасовки он боднул противника в живот, и тот кувыркнулся на землю. Судья показал борову красную карточку. Ядя воспряла. Теперь ей наверняка удастся проявить себя!

Удаленный с поля мужик, рассыпая угрозы, зашагал к трибунам и, к Готиному ужасу, уселся рядом с толстухой Надей. Мальчик содрогнулся, ему показалось, что чьи-то недобрые руки скрутили его желудок в узел. Он интуитивно чувствовал, что близкое соседство к добру не приведет. Этот человек наводил на него страх.

Штрафник-грубиян открыл зубами бутылку пива, сделал большой глоток и, засунув в рот пальцы, свистнул так оглушительно, что сидящие рядом подпрыгнули.

Толстуха, расплевывая во все стороны крошки чипсов, как-то слишком рьяно крикнула:

— Папа, сууупер!

Они были здорово похожи друг на друга. Одинаково злобное выражение, одинаково крупные черты лица, характерная линия оплывшего подбородка. Готя с трудом оторвал от этой парочки взгляд, потому что игра набирала темп. Их команда перехватила мяч и провела серию удачных передач.