— Радиограмма, товарищ адмирал! — послышался настойчивый голос.
— Одну минуту! — Наскоро одевшись, он подошел к двери и взял у вахтенного радиограмму. Поеживаясь от утреннего озноба, адмирал бегло проглядел ее и бросил на стол, где на раскрытой книге лежала большая раковина. Родионов осторожно отодвинул ее и, опираясь ладонями на стол, пробежал глазами страницу.
«Вначале все было лишь недвижность, спокойствие и безмолвие. Не было ничего, кроме того, что в небе, и не было ничего, кроме неба. Ничто не имело формы. Сущим было только спокойствие над водами и безмолвие моря.
Одни лишь боги были в сияющем свете, и один лишь свет показывал то, что не было создано, и боги спрашивали себя, как может существовать жизнь всех тех, кто вынужден жить в тени вечной ночи, которая есть сердце небес и чье имя есть Хуракан».
— Сердце небес Ураган! — медленно повторил Родионов.
Он полюбовался розовой тающей глубиной раковины и, задумчиво улыбаясь, приложил к уху, ощутив ровную прохладу ее завитка. Далекий, то уплывающий, то накатывающийся гул давным-давно прокатившихся волн невольно заставил его прикрыть на мгновение глаза. Когда в дверь снова постучали, он поспешно отложил раковину и крикнул:
— Войдите!
— Простите за раннее вторжение, товарищ адмирал…
— Ну, что за официальный тон, капитан Делонг, да еще с самого утра, — радушно сказал Родионов. — Проходи, Франсуа. Вчера мы так и не успели с тобой поговорить. Мы с тобой не виделись, однако, целую вечность.
— Последний раз на Таити, Иван Арсентьевич, когда проходил ураган «Дрейк».
— Да, да, старый пират, простите, сэр Фрэнсис Дрейк, дорого нам обошелся, — помрачнел Родионов. — Так нелепо погиб тогда мой закадычный друг, Лоуренс, командир крейсера «Луизиана».
— Что делать, до сих пор каждый ураган стоит немало. Но во всяком случае теперь тысячи людей не погибают в один миг.
— Всемирная служба погоды делает свое дело неплохо… Я сейчас перечитал отрывок из священной индейской книги «Пополь Вух». Образы удивительной силы! «Ураган — это сердце небес!» Насколько проник в мышление предков этого народа фатализм! Ураган воспринимался как необходимая составляющая жизни, как само ее существо, ее главный, неизменно торжествующий закон.
— В планетарном плане это только справедливо. Кстати говоря, многие первобытные народы неплохо знали повадки стихий. Например, индейцы-карибы во время урагана вплотную приникали к земле не только для того, чтобы их не унесло, но и чтобы найти в почве воздух и спастись от удушения.
