Разве что Пери удастся осуществить свой отчаянный план. Тогда у них с Хьюго появится общее будущее. Надо лететь к Жанин и посоветоваться с ней. В Городе Жанин никто не знает, зато у нее деловые связи по всей стране. Жанин скажет Пери, куда податься. Пери затеряется в другом городе, на другом конце континента. К тому же Пери уже совсем не похожа на ту девчонку, которая когда-то сбежала из Венеции. И будет преображаться и дальше, никто ей не помешает. Цвет волос, цвет глаз, может быть, даже цвет кожи. По сравнению с тем, что она уже проделала, это пара пустяков. А Хьюго вырастет рядом с ней, окруженный любовью, уверенный, что Пери его мама — да, она станет ему настоящей мамой. Не то что Авис, которая никогда не проводила с ним больше нескольких минут подряд. Пери и Хьюго исчезнут навсегда, их никто не найдет. У них все будет хорошо.
Ближе к вершине холма за низкой земляной насыпью была беседка, и там Пери положила Хьюго на мягкую травку и устроилась рядом. Она заметила, что освещали их беседку точечки голубого огня на насыпи. Светящиеся черви — такие водились и в холмах возле Пандануса. Голубые огоньки мерцали на нее и Хьюго словно бы из бездны — будто черви были звездной пылью, сияющей в черноте космоса. Червяки в стене или звезды в небе — какая разница? Черви и звезды были одинаково прекрасны и одинаково загадочны. Хотя, сонно подумала Пери, черви живые, поэтому они, наверное, лучше звезд. Живые. Как она. Только…
Пери рывком села — ну и дура же она! Разве можно быть такой растяпой?! Забыла принять ежевечернюю дозу лекарств! Она пошарила в сумке-поясе и вытащила упаковку айлеронака. Взяв в руку шприц-тюбик с одной дозой, она расправила крылья, завернулась в них и прижала кончик к летательной мышце сначала у одного плеча, потом у другого. Сжатый углекислый газ впрыснул айлеронак прямо под кожу крыльев. Пери уже освоила процедуру и проделывала ее автоматически — примерно как чистила зубы, — а если забывала, ей становилось так же неуютно. Пропустить день-два было не страшно, но Пери не хотела рисковать. А сейчас лучше принимать лекарства особенно аккуратно, ведь Пери еще никогда не совершала таких тяжелых перелетов.
Она убрала упаковку и посидела, дожидаясь, когда пройдет шум в ушах и дурнота. От айлеронака у нее всегда было такое ощущение, словно мышцы и легкие обдает волна ледяного воздуха и все тело раздувается и из-за этого становится какое-то неплотное. Словно лекарство взбивало ее, будто кучевое облако, и она становилась больше, а вес оставался прежним. Теперь оптериксин — фу, гадость, какой горький, даже мутит. Пери прополоскала рот, сплюнула. Бореин пока не нужен, решила она. Лучше принять его с утра, натощак.
