Что за черт! Я же сам себя гроблю!
Дед уже трясет мне руку, благодарит, Цыпленок тоже рассыпается в благодарностях, книксен даже делает сперва перед дедулей, а потом и мне. Беппо он щедро скребет под подбородком. Я тоже пробую — не дураком же мне тут стоять, — но маленький серый дьяволенок опять рычит, будто я показываю тридцать пять километров в час.
Вот дед уже махает нам — лучше б крепче руль держал! Пых-пых… и нет его: завернул за угол.
Медленно, очень медленно я прихожу в себя и глубоко-глубоко дышу, как перед восемнадцатым раундом.
— Я — Тереза, — пищит Цыпленок, подает мне руку и… снова делает книксен.
— Гуннар. — Еле-еле удержался, чтобы не склонить голову, а то бы по всем правилам получилось. — Проклятые комары! — говорю на всякий случай, скребу шею и мотаю головой. — Так, значит… гм… Тереза, говоришь. Но я тебя Цыпкой буду звать.
— Почему это? — спрашивает она. А я только теперь, глядя на нее, вижу, что это девчонка.
Большие глаза, кожа — будто сахарная. Что она пищит — это ничего не значит. Пепи у нас в классе самый высокий, а пищит куда выше. И волосы у Цыпленка тоже короче моих. Во всем остальном — брюки, свитер — разве тут угадаешь, что перед тобой какая-то Тереза или уж лучше Цыпка?
— Потому. Понимай как хочешь. Здорово, Цып. Гляди, чтоб тебя где-нибудь не придавили.
Обсмеешься ведь! Вся эта история подошла бы Длинному, чтобы он потом ее целый час рассказывал вместо анекдота. А Цыпка стоит и серьезно смотрит на меня.
— Укатил наш дед архимандрит. Чудной какой-то. Да и мотоцикл его и пес…
— Почему? По-моему, он хороший. Мы с ним так славно поговорили. Да и подвез нас. А Беппо просто прелесть!
Нет деда. Что мне с этой мелюзгой делать? И с какой это стати я должен разыгрывать из себя испанца? Джентльмена? Мне хватает хлопот с самим собой да и с мешком Петера. А тут еще этот «багажик» на мою голову! Может, поговорить с ней? Может, сама отчалит?
— Ну, так вот, Тереза… — Я уж ее по имени называю, так сказать, обращаюсь официально. Вдобавок я смотрю на нее своим неповторимым стальным взглядом и вытягиваю подбородок, как Мегрэ, далеко вперед. — Тереза, расскажи-ка, как ты сюда попала, здесь не безопасно. Шоссе — не дорожка в саду. Сколько тебе лет?.. А родители кто? Анекдота небось ни одного не знаешь?
Она отвечает сначала на последний вопрос:
— Анекдотов не знаю. Мне тринадцать лет, в восьмом учусь.
«Стоп! — говорит комиссар Мегрэ. — Меня не проведешь!»
— Ты же только что перешла в восьмой. Еще и дня в нем не училась. А табель у тебя какой? Средний балл…
