— Жорж кое-что раскопал про Паоло. Сказал Маррону. Нужно отправляться в архив.
— Главное, найти его.
— Может быть, мы отыщем что-нибудь, что наведет на след. Если он украл мальчишку, значит, сделал это для чего-то. Он хочет его использовать.
— Он знает, что ему конец. Ему нечего терять, — возразил Марсель.
— Никто не любит признавать свое поражение. Я жду вас внизу.
В архиве в этот час никого не было. Жан-Жан спокойно взломал дверь.
К… Компо, Консильи, Констан, Контадини… Грязно-голубая тоненькая папочка. Он открыл ее. Прочел несколько пожелтевших страниц. Закрыл. Теперь все стало ясно. Несчастный Жорж: старик стал жертвой своей слишком хорошей памяти.
На лестнице послышались шаги. Появился Марсель, за ним шла Надья — волос из-за бинтов почти не было видно.
— Нашли?
Жан-Жан молча протянул ему папку. Марсель с Надьей пробежали дело глазами. От мальчика, найденного среди развалин, было ничего не добиться, он был в шоке, ругался и пытался укусить тех, кто к нему приближался. Его поместили в приют, и психиатр диагностировал невменяемость.
— Любовник матери убит ударом молнии? — удивилась Надья.
— Всякое случается, — проговорил Жан-Жан, — но что топор был принесен в комнату не молнией, это точно! Господи, какой идиот писал все это?
Марсель быстро пробежал страницы: около трупа был обнаружен оплавленный топор. Он передал папку Жан-Жану.
— Вы верите, что…
— Не знаю. Мужчина, женщина, ребенок. Мужчина мертв, женщина мертва, ребенок выжил, потому что ел собственную мать… А на кровати топор. И грозовая ночь.
— Просто фильм ужасов какой-то, — проговорила Надья.
— У фильма ужасов есть одно преимущество: ты знаешь, что он кончится.
— А что-нибудь осталось от этого сгоревшего дома? — вдруг спросил Марсель.
— От Ла Паломбьер? Не знаю. Можно съездить. Я записал адрес. Пока что Паоло не подает признаков жизни.
— Он проехал до того, как перекрыли выезды.
— Наверное, вам будет лучше остаться здесь, — проговорил Жан-Жан, обращаясь к Надье.
— Разрешите мне поехать с вами. Если Момо суждено умереть, я должна быть там. Дайте мне шанс.
Жан-Жан пожал плечами. Снял трубку.
— Вызовите мне Костелло и Рамиреса. Пусть ждут в Таннероне. Гренуйе, шестьдесят пять. Вилла Ла Паломбьер. Нет, никакого фургона. Они должны действовать незаметно. Погасить фары, остановиться за сто метров.
Он повесил трубку и обернулся к Марселю и Надье:
— Ну что, едем?
