Следующая остановка: дом Жанно. Благодаря серой карточке, что этот педик оставил на ветровом стекле, узнать адрес не составило труда. Хороший квартал, красивое современное здание с большими террасами, зелеными насаждениями, золочеными ручками… Мраморный холл, пробуждающий непреодолимое желание плюнуть на пол. Коротышка натянул поглубже бейсболку, нацепил солнечные очки, открыл задние дверцы пикапа и вытащил свой груз.
На улице не было ни души.
Теперь все дело в везении. Он поставил тележку у застекленной двери, поискал дощечку с именем. Жанно. Ага. Позвонил. Коротко и дважды.
— Да-а-а, — послышалось из домофона.
Коротышку посетило вдохновение, и он произнес:
— Шеф, это Рамирес. Мне, шеф, надо вас увидеть, это срочно.
— До завтра, что ли, нельзя подождать?
— Это по поводу того ненормального, шеф. Я тут кое-что узнал.
— Ладно, поднимайся!
Долгий вздох смирения слился со звоном открываемой двери. Сымитировать голос Рамиреса ничего не стоило. Небольшой акцент — и все в порядке. Коротышка торопливо пересек холл, волоча за собой громоздкий пакет. Ему повезло: лифт был на первом этаже. Металлические двери бесшумно раздвинулись. Коротышка сгрузил пакет на пол, расстегнул ремни, одним движением сорвал брезент и аккуратно усадил свое детище у задней стенки кабины. На это ушло двадцать секунд. В лифте погас свет. Сверху донесся приглушенный голос:
— Что ты там валандаешься?
— Да лифт барахлит, шеф! — ответил коротышка, бесшумно выходя из кабины.
— Ну так иди пешком! Четвертый этаж!
Коротышка направился к выходу. До него еще доносилось ворчание Жанно: «Барахлит, видишь ли, еще чего…» — потом тот нажал на кнопку вызова.
Лифт послушно пришел в движение и грациозно остановился на этаже Жан-Жана. Поскольку коротышка двигался к двери на цыпочках, он услышал, как у входа хлопнула дверца автомобиля. Он тут же отступил в темную кладовку с мусоропроводом, оставив дверь полуоткрытой.
И тогда почти одновременно произошли несколько событий.
Загудел домофон, и щелкнула входная дверь.
Через холл к лифту быстро проследовал Марсель и, увидев, что он занят, бросился вверх по лестнице.
А на площадке Жан-Жана открылись автоматические дверцы лифта.
Поскольку, высматривая Рамиреса, Жан-Жан, облаченный в халат цвета лососины, склонился над перилами, он не сразу увидел, что находится в лифте.
Приглушенный крик донесся до коротышки, когда он был уже на улице и с шиком (насколько такое можно проделать на его раздолбанной тачке) выкатывал на проезжую часть.
