Короче говоря: ваша жизнь от рождения до смерти сродни шагам безнадежно пьяного канатоходца, чей номер до сего момента был настолько плох, что его забрасывают тухлыми яйцами и пустыми бутылками.
А стоит вам упасть, дальше – с непреложной неизбежностью – случится вот что: вас изымут из привычной среды (она вам не нравится, но хотя бы не совершенно вам чужда) и поместят в другое место, где вы никогда раньше не были. Главным лишением станет лишение территории: вас запихнут в камеру, в которой нет решительно ничего, что помогало бы вам идентифицировать себя как самостоятельную личность. Вторичным лишением станет отсутствие абстрактных эквивалентов территории: у вас отберут одежду, которую вы сами себе выбрали, и дадут вам заношенные тряпки из вторых или двадцатых рук, и у вас не будет ни малейшей частной жизни или уединения, поскольку, сообразуясь с особым, беспорядочным расписанием (чтобы вы не могли даже определить время по голодным резям в желудке), станут распахивать дверь и пялиться на вас, чтобы узнать, что вы делаете.
В конечном итоге вы изобретете собственный язык, поскольку иного способа изолировать себя у вас не будет; вы станете карябать на стенах письмена своими экскрементами, так как в этом месте вам не принадлежит ничего, кроме продуктов вашего тела; и вас назовут безнадежным и «интенсифицируют» прописанное вам «лечение».
Не говорите, что с вами такого не случится. В последние сто лет шансы на это растут ежедневно. По меньшей мере пять из десяти ваших знакомых побывали в психиатрической клинике, и из этих пятерых по меньшей мере один – ваш родственник, пусть только двоюродный или троюродный. Опять же, если это не так, то только потому, что вы живете в слишком бедной стране, которая не может себе позволить достаточное число психбольниц, чтобы охватить все свое население в общепринятых масштабах.
Слава богу, что есть такие страны! Если то, что я здесь пишу, вас встревожило, советую туда иммигрировать».
«Вы: Зверь» Чада С. Муллигана
ПРОСЛЕЖИВАЯ КРУПНЫМ ПЛАНОМ (5)
ИЗМЕНЯЮЩИЙ ПАРАДИГМЫ
Немного конфузясь (власти подобные суеверия не одобряют), студенты по пути к прекрасным современным небоскребам Университета патриотизма обычно заглядывают в разукрашенный многоцветными флажками и позолотой храм, чтобы, задабривая духов, возжечь вулканчики из благовонной пасты и благодаря этому чуточку полнее сосредоточиться на лекциях.
Многое изменилось в Ятаканге, но тот, благодаря кому стало возможно большинство преобразований, чурался известности. Более того, один крайне важный фактор оставался неизменным: в Ятаканге, быть может, более, чем в любом другом месте на поверхности планеты, люди ощущали божественный произвол.
