– Кто и что кроме наших усилий будет задействовано в этом деле? – спросил китаец Ван Цин Вей.
– Деньги! – ответил Ицу. – А деньги – это самые искусные ораторы, которые будут разговаривать с толпой языком толпы, а не таинственно вещать ей об иллюзорности этого мира, оперировать понятиями доступными ей. Мы соберем людей с паранормальными способностями и будем демонстрировать их возможности по телевизору. Далай-лама знает о нашем плане. Он одобрил его и обещал поддержку. Мы купим политиков, и они будут с высокой трибуны вещать о приходе новой эры. В мире есть люди, которые собрали массу метафизических фактов, очевидных как сама истина. Мы вытащим эти факты на свет божий и будем тыкать общество в них носом, пока оно не созреет для перемен, – Ицу перевел дух и произнес: – Джентльмены, прошу перерыва, я не оратор.
Пока Ицу молчал, никто не проронил не слова.
– Ну, что молчите? – спросил Ицу.
– Не спеши, дай подумать, – произнес Джеф Уисбей, – ты тут такого наговорил, дай подумать! Целый мир – это не собственный квартал и даже не город.
«Действительно!» – мысленно согласился с ним Тайгер, рассматривая через северное окно роскошный, но слегка запущенный сад, ветви которого почти касались стекла.
– Вы тут думайте, а я вам еще наговорю, – глаза Ицу превратились в узкие щели. – Ученый мир, я имею в виду передовую его часть, давно созрел для того, чтобы вывести новые концепции о роли человека в мироздании. Но им не дают развернуться дряхлые корифеи науки, поскольку она пока в их руках и им привычней жить по старым догмам, которые они когда-то утвердили. Это принесло им славу, известность, деньги. Этих мудрых старцев мы скупим оптом, на корню, и замаринуем. Когда дорога будет расчищена, на свет прольется море потрясающих фактов, о которых раньше преднамеренно умалчивали либо старались не давать широкой огласки. То, что я сейчас рассказал, всего лишь часть работы, которая будет проделываться параллельно вашим усилиям. Джентльмены, уверяю вас, все продумано!
Тайгер оторвал взгляд от окна и обвел глазами собравшихся. Это были люди, ставшие оружием. Они были лучшие. Служба Безопасности не раз пыталась завербовать их в свои ряды, суля большие деньги. Она хотела купить их искусство, как обыкновенный товар. Мастера всегда казались Службе Безопасности таинственной и своенравной силой. И не напрасно.
Тайгер переводил взгляд с одного лица на другое. Он был одним из них. И он, как и они, смотрел на жизнь как на игру, и потому их чувства и проявление эмоций были легки и поверхностны, как пыль на золотом лике Будды.
