– Кто ты?
– Я твой ангел-хранитель, – она подхватила с тумбочки неглубокую стеклянную пепельницу и поднесла к его глазам; на дне пепельницы лежали две пули.
– У меня уже был ангел-хранитель, – не согласился он, разглядывая пули, а затем кивнул на них. – И вот результат.
– Это и мой результат, – она слегка повернула пепельницу, так что пули сдвинулись с места и переместились от одной стенки к другой. – Так что ты ошибся. Насчет своего ангела.
Она поставила пепельницу на место.
– Ты их достала из меня? – понемногу память возвращалась к нему, и это не приносило облегчения; наоборот, это приносило боль.
– Угадал, – сказала она таким тоном, словно он только что сморозил глупость. – Я их достала из тебя. Надеюсь, ты не против?
– Зачем? Зачем ты это сделала?
– Кажется, ты еще не пришел в себя, – вздохнула она.
– Я тебя не знаю, – вглядывался он в ее лицо.
– Ага. Так зачем я тебя вытащила? Это ты хотел сказать?
Он поджал губы. Она угадала.
– Знаешь, – задумчиво сказала она, – не очень приятно находить в своей мастерской людей в луже крови.
– Ты…
– Это моя мастерская. Я здесь хозяйка. Здорово, да? – не без иронии поинтересовалась она. – Может, мне нужно было сдать тебя в милицию?
Он, тяжело задышав, посмотрел в потолок. Но тут же быстро опустил взгляд. Трещины в штукатурке по-прежнему создавали перед его взором причудливую картину со знакомыми персонажами.
– Вижу, что не нужно, – за него ответила она. – Так что тебе не нравится?
– Ты сама меня оперировала?
– Я когда-то работала медсестрой. В реанимационном отделении.
– Вот как! – не удержался от восклицания он. – Медсестра. И владелица автомастерской. Неплохое продвижение по службе.
– Это все благодаря моему бывшему муженьку, – сверкнула глазами она.
– Чем же он оказался плох?
– Тем, что заставил меня продать мою квартиру. Заявив, что пора положить конец фигне и следует заняться настоящим делом. Фигней он считал мою работу в больнице. А настоящим делом – вот эту мастерскую, которую мы купили за вырученные от продажи квартиры деньги.
– Чувствую, радости вам эта перемена не принесла?
– Мне уж точно. У моего муженька ничего не получилось. Не удалось ему наладить дело. И с остатками денег он сбежал от меня.
– А ты одна, значит, подняла мастерскую?
– Ничего я не подняла, – помрачнела она. – Я ищу покупателей, чтобы продать эту мастерскую. И вернуть хоть какие-то деньги. И, естественно, с трупом в нагрузку продавать мастерскую не с руки… Пришлось переоборудовать одну из комнат мастерской под больничную палату. Не обижайся на условия. Но я сейчас живу со своими родителями… А к ним тебя тащить было бы совсем некстати. Я не права?
