…Случилось у нас в бригаде событие: Стас Великанов решил жениться. Узнав об этом, мы поначалу ахнули — приехал мужик месяц назад и… здравствуйте! Обошел всех! Второй раз мы ахнули, когда невесту увидели. Уж очень красивая!
Свидетелем Станислав меня выбрал, но в ЗАГС, то есть во Дворец бракосочетаний, отправилась вся бригада. Скинулись на шампанское. Даже цветы достали, хоть и не в букетах, а в каких-то корзиночках. Там земли больше, чем цветов.
Как положено, построились в торжественную колонну, сфотографировались и пошли. Кругом все блестит, откуда-то из-под потолка музыка доносится, под ногами земля из корзиночек поскрипывает.
Идем в ту самую комнату, где молодожены в будущем счастье расписываются, а свидетели своими росчерками им это счастье гарантируют. Хотя гарантия, между прочим, срока не имеет.
Солидная дама невесте с женихом вопросы задает. Потом гербовую бумагу им протягивает.
Стас и Оксанка, невеста, к столику подошли, перья вечные взяли… И тут Стас вдруг рассердился. И этой солидной даме говорит:
— Что это у вас здесь творится? Что это за столик такой неудобный? Почему такой маленький? Теснотища! Седьмой раз расписываюсь, а такого безобразия еще нигде не видел. Не могу я за таким столиком свое счастье подписью скреплять!
Ну, все растерялись немножко. Верка, свидетельница, корзинку на пол уронила. Оксанка плакать начала. А Стас кричит уже:
— Я этого безобразия так не оставлю. Я вам покажу! Дайте жалобную книгу!..
Оксанку я у выхода догнал.
…А вчера у нас сын родился.
Кузьменко меняет профессию
— Тэк-с, тэк-с, Кузьменко… Все-то у тебя хорошо, все-то у тебя подходяще, — скорее с удивлением, чем с удовольствием произнес Семен Семенович Полупанов и строго взглянул на стоявшего перед ним скромного молодого человека.
Кузьменко потупился. Семен Семенович перевернул очередную страничку тощего личного дела и вновь углубился в чтение. Читал управляющий вдумчиво, со вкусом. Вдруг потянулся к карману, извлек и нацепил на нос очки.
— А это что? Выговор? Тэк-с… «затянул подготовку документации по ремонту важного объекта — бани № 2, за что райконтора критиковалась в газете…» Хм… Как же я тебя, Кузьменко, в трестовский аппарат возьму, если ты на низовке так себя показал, если ты… это… не оперативный?
— Семен Семенович, газета же выступила. Надо же было на кого-то удар отвести. Найти, как бы сказать, козла отпущения.
— Козла, говоришь? Какого козла?
— Отпущения.
— А… ну-ну… Тэк-с, значит…
