-Да вовсе не собирались мы никого уводить, - вздохнула я, и замолчала, заметив, как открывается дверь.
И ведь раньше я бы даже не подумала прекратить рассказ, наоборот, считала, что неприлично так свысока относиться к прислуге. Но опыт жизни в ковене, полном тайн и недомолвок, внес поправки в мои обычаи, и теперь я исправно смолкала, завидев, как подходит кто-то незнакомый.
Две женщины среднего возраста, в темных юбках и светлых блузках навыпуск, в фартуках и в низко повязанных платках, принесли глубокие подносы, молча накрыли на стол, не прикоснувшись к блюдам с пирогами и так же бесшумно удалились, захватив, по приказу колдуна, его багаж. И вроде двигались ловко и послушно... но было в них что-то... неправильное... не совсем человеческое.
-Кто они? - не выдержала я, и получила в ответ задумчивый и тяжелый взгляд колдуна.
-Провинившиеся.
Больше ничего я спрашивать не стала, не стала и спорить. Белые уродуют преступниц заклинанием, от которого появляются бородавки и рубцы, чтоб женщины не пользовались своей внешностью как козырем, для вызова сочувствия, но не трогают разум, давая преступницам проникнуться раскаянием. Жить им позволяется только у хозяина, который дает работу и необходимый для жизни минимум, и если женщина искренне страдает и мучается, бородавки постепенно сходят. А вот колдуны, оказывается, пошли по другому пути и у меня сейчас нет никаких сил рассуждать, что лучше и гуманнее.
-Пироги и, правда, хороши...
Новые родственники не стесняясь, пользовались магией для разогрева Дишиного печева, но сначала каждый, проверяя, провел над пирогом ладонью. Щедро разлили вино в высокие хрустальные кубки, оправленные в серебро, не забыв один подвинуть мне, нагрузили свои тарелки едой.
-Так что там с белыми девами? - минут через десять, дожевав кусок даже издали аппетитного окорока, небрежно обронил Райвор, всем видом давая понять, что спрашивает лишь ради того, чтоб поддержать разговор.
Я к этому времени выудила себе с вазы кисть винограда и потихоньку отщипывала по фиолетовой, с сизым налетом, ягодке, чувствуя, что если не займу себя хоть чем-то, то от ожидания сойду с ума. Попутно почти откровенно изучая новых родичей и думая о том, кто их мать? Или матери? И успела припомнить, что они до сих пор ни слова не сказали про себя, кроме того, что выдал отец, и что сама поняла из разговоров.
-Да ничего... - протянула я так же небрежно, и бросила в рот ягодку.
