Среди других интересных людей, с которыми ЛаВей встретился, когда работал в цирке, был один из авторов журнала Weird Tales Роберт Барбер Джонсон («Раббер-баббер Джонсон», как он представился при знакомстве). Между ним и ЛаВеем завязалась дружба, которая продлилась еще много лет после официального формирования Церкви Сатаны. В то время, попутно с контрактной работой на журнал Blue Book (пять рассказов о цирке в год), Джонсон сам работал дрессировщиком. Он всегда восхищался магией и совпадениями, которыми полна обыденная жизнь, и в то же время совершенно спокойно относился к самым возмутительным дикостям. Хотя публика так и не узнала его как художника, картины, на которых Джонсон изобразил цирковые и балаганные сценки и где необычно трактовал освещение и фактуру, используя мельчайшие крапинки краски, будут, надеемся, в один прекрасный день выставлены. У ЛаВея много воспоминаний о проведенных ими вместе годах, и он любит рассказывать истории об их выходках и походах. Потом, совершенно внезапно, ЛаВей просто перестал о нем что-либо слышать. «Джонсон всегда хотел исчезнуть, просто сойти где-нибудь с края земли, как Амброз Бирс или Б. Трэйвен. Думаю, это ему в конце концов удалось».
Незадолго до того, как Клайд Битти умер от рака желудка, он зашел послушать, как ЛаВей играет на театральном органе, в «Потерянный уикенд», ночной клуб в Сан-Франциско, где ЛаВей работал в начале 60-х. Битти сидел, сжимая в руке банку «7-Up», просто слушая. На улице моросило; была одна из этих странных пустых зимних ночей, и жалкая горстка завсегдатаев, среди которых затесался Битти, лишь подчеркивала, насколько он здесь чужой. Антон отыграл его любимую программу: «Королеву джунглей», «Espana Cani», «Болеро» Равеля — и все остальное, закончив зловещими заключительными аккордами «Богемы» Пуччини. Никто, кроме Антона, не знал, кто этот незнакомец, но один из владельцев клуба, работавший за бармена, осторожно, как бы догадываясь о чем-то, присматривался к нему. Просидев так часа полтора, великий Клайд Битти одними губами сказал «гуд бай», поднялся и вышел в туманную ночь.
Глава 3. «Мистер, я был создан для этого»
Вот они, исчадия ночи, грабители могил, любимчики Дракулы. Заходи, чтоб увидеть дьявольских тварей. Гложущих кости, мерзких животных с ужасной душой. Пойманных всего в четырех милях от замка доктора Франкенштейна и привезенных сюда живыми и полными сил. Похитители трупов. Апостолы дьявола из животного царства. Ползут, крадутся вредители кладбищ, угроза покою и миру мертвых. Полные жизни, на залитой ярким светом арене, — смотри, изучай. Чума с поля боя, сытая мертвыми и умирающими солдатами…
