Я хотел обмануть себя, увериться, что румянец пробивается порой сквозь снег бледности, что дыхание жизни колеблет щеки – нет… все прошло… все кончилось… душа ее проникла уже великую загадку, которую так страстно и так напрасно разгадывал я недавно.
– Пожалеть или поздравить тебя, красавица? – сказал я, проникнут тихою горестию. – Как бы то ни было – если и не встретишь ты друга за дверью смерти – твои земные страдания кончились – покойся!
Прощальный поцелуй мой сошел на холодное ее чело – и я задернул труп красным покрывалом.
На утро, с зарей, мы выступили обратно в границы России. Я мог догадываться, кто был любовник убитой красавицы; но кто была она, кто таков убийца, отец ли, брат ли, супруг ли ее, – не знаю. Все мои разведки остались бесплодными… Она и он для меня канули будто в воду – но воспоминание об ужасной картине еще горячо на сердце, и я до сих пор содрогаюсь, встречая красное покрывало.
