– Но о деле чуть позже, – мягко добавляет Катя.
Ага, значит, будет и о деле!
Мы пьем вино. В первый раз я почти не распробовал. Теперь я пытаюсь сосредоточиться, но вкус все равно ускользает и теряется. Чувствуется, что вино терпкое и обладает сильным, даже грубым ароматом. Если бы я не добыл его из столь почтенного подвала, оно бы мне вообще не понравилось.
Я пробую мусс. Действительно получилось хорошо. Но моя заслуга здесь минимальна. Из таких креветок и авокадо сложно приготовить плохое блюдо.
Зато как удался заяц! Аппетита у меня нет, это случается, когда много готовишь. Но несколько кусочков съедаю с удовольствием. Чесноку совсем немного. А вот специй я не пожалел. Можно было приправить поскромнее.
– Террин, значит. – Владимир Сергеевич усмехается и обменивается взглядами с Катей.
Катя почти не ест. Кусочек зайца, совсем чуть-чуть салата. Теперь мне кажется, что именно она и есть главный экзаменатор. И еще – что моя стряпня ей не особенно нравится и она лишь делает вид, что ей вкусно.
– Соискателей, вы говорили, много? – спрашиваю я для поддержания разговора. – Сколько, если не секрет?
Я чувствую, что вопрос собеседникам неприятен.
– По-разному бывает, – туманно отвечает Владимир Сергеевич. И в то же время слишком быстро. Как будто не давая раскрыть рта Кате.
Что такое? Помимо общей неопределенности моего положения есть неясности и между ними? Только этого не хватало.
Я держу выразительную паузу. Сейчас спрошу прямым текстом: что здесь происходит и каковы мои результаты.
Владимир Сергеевич, кажется, чувствует мой немой вопрос.
– У вас все получилось хорошо, – говорит он без интонации. – С террином вы нас, конечно, насмешили, но в целом вы нам подходите. Весь этот пищевой антураж, как вы догадываетесь, только повод для встречи. Мы хотим сделать вам предложение.
Он отодвигает от себя тарелку, давая понять, что пришло время говорить о деле. Катя царственно выпрямляется и кладет приборы на край тарелки. Лицо ее сосредоточенно.
Я торопливо глотаю оказавшуюся во рту креветку.
У меня все хорошо! Мне хотят сделать предложение! Это значит, что я прошел?
Ну, и…
– Мы идем все взрывать! – тихим, но чрезвычайно напряженным голосом произносит Катя. – Хотите с нами?
Она остается очень прямой, неподвижной, она не смотрит на меня, но ее ладони на столе искривились и изогнутыми пальцами устремились в мою сторону. В ее тихом голосе немыслимая и непреодолимая сила. Владимир Сергеевич торжественно застыл, устремив взгляд в направлении моей верхней пуговицы.
