– Абдулла, сынок, ты живой?
– …
– Это хорошо. А ты не утопил деньги и драгоценности, забранные у команды и пассажиров?
Голос терялся в шуме ветра и работающего двигателя. Однако мимика пирата, хорошо видимая в бинокль, означала утвердительные ответы на вопросы.
– Молодчина, сынок. А как ты теперь домой доберешься?
– …
– Не знаешь? Есть предложение. Купи у меня спасательный плот. Недорого. Только за то, что ты у нас взял. Как тебе такое предложение?..
– …
– Согласен, ну и здорово. Сейчас мы произведем обмен. Глеб, на связь.
– Слушаю.
– Выходи из тени и забирай наше. Как закончишь, мы сбросим им плот.
– Есть, сэр!
Из-за судна показалась лодочка. Глеб стоял на носу с ручным пулеметом наизготовку.
Вернув награбленные вещи на борт корабля, лодка со спасителями ушла за горизонт. Плот ярко-оранжевого цвета, гонимый ветром, стал удаляться в сторону сомалийского берега. И тут капитан заметил в воде кого-то, цепляющегося за белую канистру.
– Человек за бортом! – рявкнули динамики голосом капитана, и матросы тут же сбросили утопающему спасательный круг.
Ко всеобщему удивлению, утопающим оказался Абдулла. Вид у него был не очень, он походил на загнанную в угол нашкодившую собачонку.
– Как самочувствие? – спросил Феликс.
Ноги у парня дрожали.
– Сильно болит в паху, – пожаловался он.
– Ну, это признак, что ты становишься мужчиной, – сострил Саенко.
А парню было действительно больно. Он опустился на колени и простонал:
– Это был мой третий выход в море и первый самостоятельный. Катер и оружие не мои. Я все взял в аренду. Парни, что были со мной, впервые вышли на дело. Мне домой нельзя. Меня за потерянный катер и оружие убьют. Уж лучше вы меня казните…
– А что тебе мешало найти себе мирное занятие? Ловил бы рыбу, выращивал скот… Да мало ли? – поинтересовался Феликс.
– Того, чем занимался еще мой отец, больше нет. А он, как и его отец, ловил рыбу в прибрежных водах. Рыбы хватало и семью прокормить, и на продажу. А потом сюда стали наведываться большие суда и сбрасывать в океан всякую гадость. Рыбы у берегов не стало. Кроме того, сейнеры, приходящие из Европы, буквально процеживали воду мелкими сетями, выуживая рыбу, кальмаров, креветки… Мой отец вместе с другими рыбаками пытался протестовать против беззакония. Они выходили в море на своих лодчонках, пытаясь помешать крупным промысловым судам, но их никто не услышал. А когда вдоль побережья Сомали рыба и вовсе исчезла, люди, жившие дарами моря, стали голодать и вымирать целыми селениями. Вот наши мужчины и взялись за оружие.
