Великой Родины — Священной России, не стало.
…Елена очнулась.
Татьяна, дрыгая ногами, крутилась напротив, потягивая и смакуя кровь дракона.
Перехватив ошарашенный взгляд бывшего Гипермаршала, девчонка-программист истерично засмеялась:
— Вакуумно-коллапсические воспоминания! — Хихикнула, искусно имитируя веселость она. — Прошлое не воротится и не поможет слеза!
Елена, сквозь слезы скалясь, ответила:
— Мигом мы возвращаемся, если закрыть глаза!
Татьяна Белова внезапно успокоилась и прищурила глазки:
— Что неужели ты всерьез рассчитываешь, возродить Россию. Сделать невозможное — возможным?
— Олимпийцы умели, — Девушка потянула вверх свои руки, воспроизвела ладонями восьмерку. — Я сама видела как черная дыра, превратилась в громадную фиолетовую звезду. А звезда — стала зверюшкой: гибридом клена и попугая! Это просто невероятное, так поступать с давно погасшим светилом.
Белова на сей раз истерически, хихикнула:
— Подобные воспоминания греют душу! Примерно как плазменный утюг голый живот. Ты никогда не пробовала?
— Во время боевых тренировок случалось и не такое. Кроме того несколько раз я была серьезно ранена. — Соколовская напыжилась.
Татьяна подколола:
— В попу?
Елена тут же ответила, гася в зародыше возможный конфликт:
— В астральную точку. Тяжело когда к кончику носа, приклеивается целая вселенная.
Белова сверкая зубами, улыбнулась:
— Это хорошо, что ты не утратила чувства юмора. Придумай какой-нибудь анекдот по поводу уничтожения Земли.
— Постараюсь, — Воскликнула, скрывая горечь воительница. Тряхнув головой, Елена, ухмыляясь, звонким голоском произнесла:
— Летят в звездолета два иногалакта. Один и говорит:
— До чего у чифонов воры обнаглели. Решили мы с приятелем сыграть в орлянку. Подбрасываю я вверх золотой, глазом моргнул, смотрю, нет монеты.
Его приятель отвечает:
— У землян еще хуже. Вот прилетел я на Землю, играем в орлянку. Подбросил вверх монету, моргнул и, нет…. планеты.
Девушки дружно, хотя, пожалуй, несколько истерично, захохотали.
Загудел мульти-зуммер. Белова вздрогнула и закинула повыше ножки.
— Что-то серьезное, — вякнула она. — Почапали!
Девушки перебрались в комнату с мониторами. Разрозненные лоскутки цифрового одеяла слиплись в единое изображение: могучие, многорукие роботы в форме федеральных агентов, ведут скованную силовыми кандалами Анжелику. Да, это ее возлюбленная подруга, Анжелика Вороная, экс-координатор интеллектуально-инженерного корпуса. На ее лице блуждает отрешенная улыбка — словно тело еще живет, переставляет ноги, а душа уже отлетела, далеко, в его вожделенную Джихудину, куда она стремился в последние годы… Девушка нагая и очень красивая, мускулы играют, перекатываясь шарами. На босых ногах видны свежие, быстро заживающие ожоги — похоже их общую подругу пытали. Но свежее чистое личико девушки совершенно спокойно, на атласные губы в презрительной усмешке. Фоном ее красоты — яркие оранжевые стены в лиловых цветочках, двери тюремных камер, зловещее гостеприимство сдвигающихся, позолоченных бронированных заслонов. Девушку бьют нейтронным хлыстом, на мускулистой спине вспыхивает багровая полоса. Несмотря на чудовищную боль, ультра-нуклоны, заставляют буквально вскипать кровь, Анжелика даже не поморщилась, и лишь сузившиеся зрачки, бирюзовых глаз показывают как ей мучительно жутко…
