— Да что вы! Кто-то отравил послушника? Говорите, он был еще молод?
— Да, всего восемнадцать лет.
— Скорее всего, яд был предназначен не для него. Возможно, он убирал еду со столов и что-нибудь съел или выпил?
— Он часто доедал за гостями, остатки обеда были платой за его службу.
— Но кто из аббатства мог желать смерти поэта? — спросил Джованни.
— Возможно, те монахи, что поддерживают семейство д'Эсте, — ответил дон Агостино. — Они были весьма заинтересованы в том, чтобы миссия посольства провалилась. Ведь война между Венецией и Равенной была выгодна для правителей Феррары, давно поджидавших случая, который позволил бы им заполучить это аббатство. Данте славился как прекрасный оратор. Он умел словом завоевывать умы и сердца. А когда речь шла о защите мира, он старался изо всех сил. Очень может быть, что его миссия обещала быть успешной и кто-то хотел его остановить.
— Например, отец Фацио?
— В том числе и отец Фацио.
— Я видел его лишь мельком, но он мне сразу не понравился…
— Такой, как он, не станет убивать своими руками, — если он и пойдет на такой крайний шаг, то, скорее всего, наймет для этого нужного человека.
— Монахов-францисканцев?
— Никакие они не францисканцы, — грустно заметил отец Агостино. — Ни один францисканец не позволил бы своему товарищу называть себя Чекко. Скорее всего, они убийцы, но в таком случае их нанял не отец Фацио, а кто-то другой. Может быть, сами правители Феррары или венецианцы. Честно говоря, я понятия не имею, кто нанял этих типов. Я не настолько хорошо знал Данте Алигьери, чтобы составить полный список его врагов…
Расследование принимало все более сложный оборот. Было очевидно, что необходимо разыскать этих двоих, — францисканцы или нет, только они могли пролить какой-то свет на это дело. И если именно они и есть убийцы, то лишь через них можно будет узнать имя заказчика. Нужно срочно отправляться в Болонью.
Джованни поблагодарил аптекаря и спросил его, где можно найти дона Бинато. Монах ответил, что во второй половине дня он обычно посещает могилу отца Энрико, так что, скорее всего, его легко разыскать на кладбище, что у северной стены.
Джованни зашел на конюшню. Удостоверившись, что конь накормлен и отдыхает, он отправился на кладбище. Он медленно шагал вдоль длинного ряда белых мраморных надгробий, под которыми со времен основания аббатства покоились его настоятели. А вот и могила дона Энрико — на каменной крышке саркофага была высечена фигура со сложенными на груди руками. По соседству были похоронены такие знаменитые монахи-отшельники, как святой Гвидо и святой Мартин.
