Пламя масляной лампы не освещало почти ничего, выхватывая из темноты только небольшой круг, но девушке было намного спокойнее.
Но спала она чутко. И когда легкая занавесь, закрывающая вход в ее комнату, колыхнулась, пропуска внутрь худощавую фигурку, девушка проснулась и быстро приподнялась на лежанке.
Брат. Единокровный. Противный мальчишка, готовый лизать пятки жирному евнуху и относящийся свысока ко всем остальным.
– Чего тебе здесь нужно?
Мальчик остановился, а потом сделал несколько шагов вперед.
– Что тебе нужно здесь?!
Брат облизнул губы. На лбу его сиял громадный багровый прыщ, а глаза странно блестели.
Клеопатра вскочила, готовая дать отпор.
– Анубис тебя забери, что ты делаешь в моей комнате?!
– Я твой муж. И пришел тебе об этом напомнить.
– Я не забывала.
Она все еще не могла понять, зачем «милый братец» заявился к ней в покои среди ночи. Вернее – не могла поверить.
– А жена должна быть женой!
Он резко выбросил вперед руку и, наверное, от такой оплеухи девушка упала бы – если бы не была готова к такому повороту событий.
Она схватила руку единокровного брата и без особого труда вывернула: ее брат и соправитель был не по возрасту хил.
Тринадцатилетний, он выглядел едва на одиннадцать. Противный прыщавый мальчишка, возомнивший о себе боги знают что.
– Мы с тобой – брат и сестра, – Клеопатра постаралась говорить спокойно, при этом не забывая выворачивать руку братцу. – Родные брат и сестра.
– Только по отцу, – мальчишка шипел от боли, но все-таки пытался вырваться. – Ты – дочь грязной греческой шлюшки, кото…
От пощечины голова подростка мотнулась назад.
– Не. Смей. Никогда. Ничего. Говорить. О. Моей. Матери. Понял? Ты меня понял, сопляк?
Мальчик молчал, упрямо закусив губу.
Девушка вывернула ему руку сильнее.
– Ты понял, сопляк?
Мальчишка кивнул.
– Скажи вслух.
– Понял… Отпусти…
Больно ему, видите ли. А еще к женщинам лезет, воображая себя взрослым мужчиной.
Девушка выпустила руку брата.
С минуту они молчали.
Клеопатра просто ждала, что братец уйдет.
А он, переминаясь с ноги на ногу, чего-то ждал.
– Но мы ведь с тобой муж и жена, – выдавил он из себя наконец. – Ты когда выходила за меня замуж, не могла не понимать, что…
– Нас с тобой поженили, чтобы сделать соправителями, – резко ответила она. – И ты прекрасно понимал, что если я откажусь – твоей женой и царицей станет Арсиноя, а если откажешься ты – вместо тебя на трон сядет наш младший брат. Это – просто такая традиция.
– Это – не традиция, – упрямо поджав губы, проговорил подросток. – Мой отец и моя мать – родные брат и сестра. И до этого наши предки часто женились на родных и двоюродных сестрах. Ты должна это знать!
