Я уже переоделся и жду, когда закончат с моими документами и отправят меня в палату. И тут, подвозят какого-то усатого, вдребезги пьяного и, что характерно, в моем темнозеленом в полоску костюме.
Вот так судьба подбрасывает очередной поворот в жизни.
Нас устроили на соседних кроватях. Он проснулся утром, сообщил, что его забрали на скорой помощи из ВПШ с сильным приступом астмы, ввели большую дозу наркотика и привезли сюда, а зовут его Кубанец (журналистский псевдоним).
Кубанец оказался веселым, хотя немного навязчивым парнем. Мы подружились. Он учился в ВПШ на журналиста, а работал в подмосковном совхозе секретарем парторганизации. Перед выпиской он мне предложил участок земли в деревне, я отнесся к этому несерьёзно. Отцу предлагали много участков в очень солидных местах, мы ездили смотреть и всё время отказывались.
Недели через две после выписки звонит Кубанец и обиженно говорит, что он уже оформил участок на меня, а я не еду. Пришлось ехать. Деревня со странным, хотя и явно старинным названием мне очень понравилась. Здесь было тихо до звона в ушах, удивительно спокойно и приятно. А причем здесь судьба? Притом, что после бурь и метаний девяностых годов, я капитально обосновался в этой деревне, надеюсь до конца.
По моему будущему участку проходила дорога, так называемая околица. Это был единственный въезд на наш конец деревни. Мы выбросились туда десантом на майские праздники. Поставили целый палаточный лагерь. Мы жили всей семьёй в одной большой палатке, еще в одной палатке жил Акимыч, тоже со всей семьёй. В своей маленькой рыбацкой палаточке жил отец. Еще в одной разместились ребята - Олег и Божок, к тому времени тоже работавший у меня на фабрике.
Это сейчас узбеки возводят хоромы, а потом хозяева приезжают жить, а тогда строили сами, и это было нормально и даже весело. С материалами тогда были сложности. Я купил комплект каркасного хозблока и завез с фабрики ящики от оборудования из хорошей фанеры. К 9 мая у нас был стационарный сортир и жилой домик в 20 квадратных метров на участке, огороженном слегами, взятыми из ближайшего леса. На дворе сколотили большой стол со скамьями. Уже можно было жить. Оставалось две главные проблемы: электричество и вода.
После праздников и в одной, и в другой конторах на меня посмотрели, как на сумасшедшего. Вроде бы разные люди, конторы в тридцати километрах одна от другой, но оба начальника одинаковыми жестами показали мне толстые пачки заявлений и пообещали помочь в следующем году. Но у меня в машине лежали два мешка носков. Я уже говорил, что товар тогда был реальной конвертируемой валютой. Через неделю у меня было и электричество и скважина с ключевой водой.
