Часа полтора переливали из пустого в порожнее, где то, где это, а как ведется учет? ОБХСС это ж не милиция, там работали люди культурные, а старшим группы приехал уж совсем Рюрикович. Кстати с Оболенским мы потом подружились, а сейчас, он сидел передо мной и не знал, что делать дальше. А я сидел и пытался понять, откуда ветер дует, они же не могли приехать просто так, кто-то же их навел? Они привыкли работать по цеховикам и, я думал, приехали они по спискам арендаторов КБО, хотя откуда тогда у них накладные, которые они мне предъявляют якобы в качестве компрометирующих материалов?
Вопрос разрешился после телефонного разговора Оболенского с начальством. Положив трубку, тот сразу направился к моему сейфу. Ага! В моем дружном коллективе завелся «крот». Ни в каком КБО про мой сейф знать не могли, даже среди работников не все знали. Причем, далеко не все, только ограниченный круг. Сейф у меня был замаскирован плотной портьерой между окном и дверью, а при открытой двери, как сейчас, даже заподозрить там что-нибудь никому бы не пришло в голову - Оболенский точно знал, куда шел и что искал.
Он прикрыл дверь, отодвинул занавеску и попросил открыть сейф, хотя никакого сейфа видно не было. Он был вмонтирован в старинной толстой кирпичной стене и закрыт деревянной панелью. Половина сотрудников Оболенского к тому времени уже уехала, понимая бессмысленность своего тут пребывания, остальные сгруппировались у меня в кабинете. У них всех волосы встали дыбом и здорово округлились глаза, когда я им открыл то, что они просили. Столько денег сразу они никогда в жизни не видели. Первым опомнился Оболенский.
- Что это?
- Выручка, - и открывал сейф, и отвечал я совершенно спокойно, хотя, согласитесь, не очень приятно, когда к вам залезают в карман, особенно с намерением все оттуда забрать.
- А почему не в банке?
- Не успели сдать, мы сдаем раз в неделю.
- Это за неделю столько? - спрашивая, он и уже крутил номер своего начальника. С его начальником я познакомился немного позже. Это был человек очень похожий на Лаврентия Павловича Берию, в остальном, в общем-то, вполне нормальный мужик, - Мы должны всё это пересчитать и сдать в банк, сегодня же.
- Считайте, только уберите отсюда лишних, - сказал я и стал выбрасывать на бильярд разномастные пачки.
Когда сейф опустел, картина стала еще более впечатляющей. Весь бильярдный стол был закрыт горкой денег в полметра толщиной, но зрители уже попривыкли. Все деньги пересчитали, упаковали в мешки и опломбировали. После этого Оболенский, сидя со мной на диване в котором лежали два ружья, показал мне еще одну накладную и спросил:
