Контрабандист и тот исчез, видимо, ушел куда-то в аул.
Шла ночь. Луна склонилась к западу. Зло визжал снег под валенками. Вера подолгу стояла, всматриваясь в горы, не зная что ей делать. Замерзнув, она уходила в землянку, не снимая полушубка, сидела на кровати Глеба, ждала. Было тихо, только пшканы возились над головой и сухая земля изредка тоненькой струйкой сыпалась с потолка. Она бы давно ушла на поиски, но не знала, в какую сторону идти.
Уже утром, когда рассветало, она совершенно неожиданно уснула, сидя за столом. А когда проснулась, солнце светило в потолочное окно и рядом за перегородкой кто-то шевелился. Вера вскочила и заглянула в соседний отсек. У плиты на табуретке, еще не успевший раздеться, сидел Глеб; он, довольно громко чавкая, жадно хлебал холодный борщ из кастрюли, стоявшей на остывшей плите.
– Вы пришли! – сказала Вера.
– Ага, – с набитым ртом отвечал Глеб.
– Почему же так долго, – сказала Вера, и сердце билось у нее тяжело и сильно, она слегка задыхалась.
– Задержался немного, – спокойно и не оглядываясь сказал он. Ему и в голову не пришло, что она не спала ночь.
Еще несколько раз после этого ходил Глеб на плато, но Зор-кульджа так и не подпустил к себе и к своему стаду, они уходили, едва издали почуяв его.
«Да не бойся ты меня, красавец, – думал Глеб, – не бойся, я помогу тебе, дай срок, и доберусь до твоего врага, до этого хитрого бродяги».
В начале ноября перед самыми праздниками случилось чудо. Вечером уже в темноте, в шуме ветра появились какие-то странные ноты. «Вроде как машина идет», – подумал Глеб, а потом сказал:
– Как машина.
– Я тоже подумала, как машина, – поднимая голову, сказала Вера.
И оба они подумали, что вряд ли теперь услышат машину раньше, чем через 6-7 месяцев.
Но прошла минута, и бешеный рев гудка и не менее громкий лай Контрабандиста возвестили о том, что происходит что-то необычное. Глеб кинулся наверх.
У самого входа в землянку, во всю светя слепящими фарами, стояла машина. Потом фары погасли. Глеб подбежал к дверце кабинки, она медленно, неторопливо открылась.
– Ну, Глеб, – раздался оттуда спокойный голос, – как живешь, Глеб?
– Васька! Это ты, старик, эх черт! Откуда ты? Куда едешь?
– Ну, сюда приехал, – сказал Васька, растягивая слова, – кое-что к празднику привез. Тебе!
– Правда? – закричал Глеб. – Ну, молодец! Ну, молодец, старик!
Не успел Васька даже отвернуть кран, чтобы спустить воду из радиатора, как Глеб обнял его сзади и потащил на руках в землянку.
