Дворец литовского князя был невелик, но роскошен. Александр же отнесся к увиденному холодно, выказав некоторое пренебрежение богатству, чем немало удивил литовского князя и его ближних бояр.
В честь новгородского князя и его дружины был учинен пир. Поднимали чаши с вином за здоровье, за дружбу и добрососедские отношения. Здесь же, на пиру, князь Миндовг, не утерпев до утра, громко, чтобы слышали все в зале, сказал:
– Слава невского героя докатилась до Немана. Ливонский орден, потерпев поражение на Чудском озере, не смирился. Рыцари копят силы и выжидают подходящего момента. Папа Иннокентий Четвертый объявил крестовый поход на восток. Но Литва ближе к Ливонии, чем Русь Белая, а значит, мы первыми встретим удар Ордена. Я зову тебя, князь Александр Ярославич, объединиться! Союз против крестоносцев!
Зал замер в ожидании ответа, лица пирующих обратились в сторону Александра Невского. Тот встал, поправил пояс и спокойным, размеренным голосом произнес:
– Союз – это хорошо. Ливонский орден и вам враг, и нам. Мы бивали тевтонов, побили ливонцев, полезут в наши пределы – побьем еще. Ибо сила наша в правде, в правоте, сила наша в вере. Бог ведет нас к победе. Креститесь. Крестись ты, князь Миндовг, вы – князья и бояре, народ литовский. И тогда мы, единоверцы, пойдем вместе супротив крестоносцев. Вера – это сильное оружие.
Предложение Александра крестить Литву как непременное условие оказания военной помощи против Ордена поразило князя Миндовга и его окружение. Понимая, что для принятия подобного шага нужно время, Александр не торопил князя Миндовга с ответом и, чтобы сгладить категоричность своего призыва, с улыбкой предложил:
– Крещение – дело непростое. А пока первым шагом навстречу друг другу может стать обмен пленными. Пленных литовцев я привел с собой и отдаю их вольно, без выкупа.
Слова Александра были встречены криками ликования.
Князь Миндовг тоже поднялся, поднял руку, призывая к тишине.
– Я благодарен тебе, князь Александр, за столь щедрый подарок. Я не могу вернуть сейчас всех пленных, но клянусь, что очень скоро они сядут у родных очагов, даже если за каждого придется заплатить из собственной казны.
Его последние слова потонули в восторженных криках литовской знати. Князь Миндовг был прижимист, и это знали все.
На следующий день, прощаясь у стен Кернов-града, князь Миндовг заверил Александра:
– Литва будет православной, и я покажу в этом всем пример!
3
Путь в Каракорум был долгим, утомительным, тяжелым, сопряженным с риском для жизни. Езда в седле стала испытанием и мукой для приболевшего князя Ярослава. Как ни противился великий князь обстоятельствам, но пришлось пересесть в кибитку. По безводной степи, через земли кипчаков, карлунов, народа каганлы медленно продвигалось посольство русского князя. С великим трудом добрались до озера Байкал, но впереди им предстоял еще более трудный путь: через пустыню Гоби к истокам реки Амур. Именно там, на исторической родине монголов, в двадцатые годы XIII столетия была построена столица огромной империи.
