Приветик мой лучистый лучик, моя неземная любовь!
Сказать, что ждала именно тебя по жизни, не сказать ничего. Вчера читала твои сообщения как свои, веришь? Чувство как будто сама писала. Кружечку с медвежатами дарю, будешь на работе кофе пить, и, может, чем-нибудь напомнит тебе меня…
Пока нет меня, можешь вспоминать меня хорошую, красивую, а главное скромную. А я тебя твой запах, тепло, нежность буду носить в сердце. У меня иногда чувство возникает, что ты сердечко облизываешь аккуратно, чтобы не задеть. Потыкаешься язычком, поиграешь, а потом оближешь… И чувство тебя разливается от сердечка по телу и спускается потом к… всем тем местам, которые тебя полюбили и хотят, иногда подвывая от желания… Алексея искренне тронуло это письмо, присланное запиджипированным е-мэйлом. Он несколько раз перечитал его, смакуя каждое слово. Он вспомнил свои слова про Большую Любовь. Вдруг ему надоели свои сомнения относительно Чувства. Их Чувства. С Олечкой было всё ясно. Её уносило им. Алексей чувствовал себя стоящим на берегу. Мысленно он оглядывался назад, на оставленную в К. семью. Вспомнил циничные слова своего друга Игоря: «Хороший левак укрепляет брак». «Нет, я так не умею. Пусть меня тоже уносит. Это так сладко». Он прислушался к своей совести, вспомнил Капельку. «Им ведь будет больно, если узнают. Они ж совсем не виноваты». Здесь никакого решения не было. «А с другой стороны, что хорошего в моей семейной жизни? Тоска!» – он нашёл себе правдоподобное оправдание. «Но всё же, это – не самая веская причина. Самое главное здесь – Любовь. Какая-та очень важная незримая нить, нас связавшая. Надо будет с Олечкой поговорить. Мне так хорошо с ней, что аж дух захватывает». Алёша вдруг обнаружил, что думает о новой встрече с Ольгой. «Хорошо, что горячей воды ещё нет, а то домой ко мне она идти отказывается. Наверное, стоит предложить сауну. И дешевле, и паспорт предъявлять не надо. «Нет, определённо с ней нужно поделиться! – хотя всё его естество внутри головы шумно протестовало. – С любовницей нельзя обсуждать жену!»
2008 год, 20 октября, понедельник, утро.
Согласно установленным им самим правилам, Алексею следовало начинать продавать облигации и наращивать долю акций в портфеле. Акции стремительно падали на плохих новостях от банков. Покупать их сейчас означало «ловить падающий нож». С этим можно было повременить, но существовала другая проблема. Облигации, которыми владели Алексей и его клиенты, или стоили шестьдесят-семьдесят процентов от номинала (в лучшем случае), или вообще не торговались. Кризис поразил в первую очередь этот рынок. Перекладываться в акции означало избавляться в первую очередь от ликвидных бумаг, потому что с остальными вообще ничего нельзя было сделать. «Это как выпалывать из огорода хорошие растения, оставляя сорняки, – Алексей вспомнил вычитанную где-то чужую мысль. – Не хочется. Пусть акции подешевели в три раза и будут дешеветь дальше, всё равно фиксировать убыток по облигациям в тридцать-сорок процентов стрёмно. И что делать? Сесть на руки?» Хуже было другое.
