Крестьянскую повозку нужно было сдвинуть в сторону, а лошадь — освободить от упряжи и отвести в безопасное место.
Каким-то образом молодому человеку удалось все это сделать, и дорога наконец оказалась свободной.
Некоторое время новые знакомые ехали молча, а потом маркиз все-таки поинтересовался:
— Как же вас зовут?
— Я… меня зовут Кристина Черстон, — смущаясь, ответила спутница.
Маркиз на минуту задумался. Потом, словно что-то вспомнив, заговорил:
— Мне кажется, вы живете где-то в моем поместье.
— Да, это так, — согласилась девушка. — И я знаю вас. Вы — маркиз Мелверли.
Молодой человек улыбнулся и, повернувшись, внимательно посмотрел на нее.
Она действительно казалась необычайно хорошенькой, ее не портила даже слишком простая одежда. От наблюдательных глаз маркиза не скрылось и то, что белое платье девушки перепоясывал широкий черный пояс.
— Во время войны я служил за границей, — продолжил беседу молодой человек, — и что-то не припомню, чтобы, вернувшись, встретил хотя бы кого-то из вашего семейства.
— Мой отец умер две недели тому назад, — печально ответила Кристина, — я живу в доме под названием «Четыре колонны», сразу за вашим парком.
— О, конечно, я помню, что слышал о вашем отце, — оживился молодой человек, — ведь это у него была огромная коллекция марок?
— Да, это так, — согласилась девушка, — он собирал марки всю жизнь, и поскольку ваш батюшка тоже этим увлекался, то они часто встречались, чтобы побеседовать.
— Мой отец рассказывал мне об этом. Как жаль, что вы так рано остались без родителей!
Кристина низко опустила голову.
— Мне очень, очень не хватает и мамы, и отца, — тихо призналась она. В ее голосе прозвучала такая искренняя печаль и такое одиночество, что маркиз, не удержавшись, спросил:
— Вы хотите сказать, что сейчас живете в «Четырех колоннах» совсем одна?
— Нет, со мной моя нянюшка, — просто ответила Кристина. — А кроме того, я написала папиному брату. Но его семья живет в Нортумберленде, а вы ведь знаете, как это далеко!
— Да, действительно не близко, — согласился маркиз, — но мне кажется, что вам не пристало жить одной.
— Я не одна, — возразила девушка, — но я буду скучать без Бена. Мне было так хорошо ездить к друзьям! Ну а теперь придется ходить пешком.
Слова спутницы прозвучали настолько естественно и искренне, что казалось совершенно невозможным заподозрить ее в какой-нибудь корысти. Ей и в голову не приходило, что богатый человек может воспринять ее рассказ как просьбу помочь и обеспечить каким-то транспортом.
