– Наслышан, наслышан. Лихо дело провернул. Эти казачки хотели наш танкер взорвать... А тут ты. Полностью сорвал их вредительские планы. Будет тебе и премия, и орден. А вот выходного дня не обещаю. – Ковров указал Пронину на кожаное кресло. Значит, разговор будет фундаментальный. – Новое дело поважнее прежних будет. Высоко взлетаем – туда, где невесомость.
– В межпланетные путешествия приглашаешь? – Пронин давненько называл Коврова то на «ты», то – со всем почтением – на «вы». Так у них повелось.
– Да, к звездам полетим. На Красной площади бывал? Звезды кремлевские видел?
Ковров платком нервно утирал пот с красной шеи, с массивного подбородка.
– Про Уильяма Бронсона слыхал?
– Журналист американский?
– Как выяснилось, не только журналист. Бойкий малый. Наш пострел везде поспел.
– Так за ним же Нечипоренко бегает. Я-то тут при чем?
Ковров всплеснул руками и заговорил как опереточный баритон – чтобы на галерке слышно было:
– Нечипоренко свое дело сделал. Спасибо ему большое. Вот с его отчета ты и начнешь. Там ясно показано: Бронсон встречается с нашими ненадежными соотечественниками. Встречается тайком. Что за этим стоит – поиск сенсаций, мелкие предательские услуги или большая разведка – я не знаю. А ты должен узнать.
«Так и есть, мелочевка. Слежка за шалуном-журналистом. И ради этого он с такой помпой меня вызывал в день приезда! Эх, товарищ Ковров!»
– И где же в этой истории кремлевские звезды?
– Над Спасской башней. Это действительно необыкновенное дело. Через две недели Бронсон встречается с товарищем Сталиным. Запланировано интервью. На весь мир шуму! А что, если сегодня весь мир прочитает беседу товарища Сталина с Бронсоном, а завтра в какой-нибудь американской газете появится сообщение о шпионской миссии этого Бронсона? Провокация? А что, если нет? Что, если они все продумали до мелочей? Сенсация, подкрепленная фактами, – это уже серьезно. Ты представляешь, как это могут использовать наши враги? Товарищ Сталин пожимает руку махровому врагу мирового пролетариата, шпиону! Ты понимаешь?
Да, такое ответственное задание бывает раз в жизни. Не преувеличивал Ковров.
– Слушаю вас, – Пронин произнес эти волшебные слова уже не ленивым голосом.
– Придется тебе, товарищ Пронин, перевоплотиться в писателя и журналиста. И назначим мы тебя главным редактором журнала «Международная жизнь». Ты по-английски балакаешь?
– Не настолько, чтобы Бронсон меня не обманул. Немецкий – другое дело.
