— А каково назначение этого, так сказать, передового отряда?
— У нас есть приказ прорваться к цитадели и защищать правителя и находящихся там римских граждан до прибытия основных сил.
— Вот как, — кивнул Балт. — Пресловутая римская обстоятельность достойна похвалы.
Катон поморщился ироничности тона; Макрон откровенно помрачнел.
— И как же вы намереваетесь войти в город? — наседал Балт. — Каким путем думаете прорываться по улицам к цитадели?
— Определимся, как доберемся до места.
— Хотя, — ввернул Катон, — мы, разумеется, были бы благодарны, если б князь оказал нам какое-либо содействие словом, а еще лучше делом в осуществлении наших намерений.
— Да уж конечно. Полагаться на римскую благодарность можно так же, как на обещания римлян помочь моему отцу. — Прежде чем Макрон успел отреагировать на эти слова, Балт как ни в чем не бывало продолжал: — Извольте, я помогу вам добраться до цитадели. Но с условиями.
— Условиями? — бдительно переспросил Макрон. — Какими такими условиями?
— Прежде всего, осадную колонну, покуда та благополучно не окажется в цитадели, буду вести я.
Макрон покачал головой.
— Исключено. Командование ею вверено мне. И я этим не поступлюсь.
— Центурионы, в данный момент вы нуждаетесь в моей помощи куда как больше, чем я в вашей. Без моих людей вы вряд ли вообще дойдете до Пальмиры, не говоря уже о том, чтобы прорваться по ее улицам к цитадели. Стоит вам еще раз встретить конных лучников, и боюсь, что вы с вашими людьми подвергнетесь участи, от которой я вас только что уберег.
Он сделал нарочито длинную паузу, чтобы слова его отложились у римских офицеров и они оба убедились бы, что он и правдив, и прав. Затем он продолжил:
— Так что эту колонну поведу я. Вы будете выполнять мои приказы и возобновите командование своими людьми тогда, когда мы доберемся до цитадели.
— Уверен, что твой отец оценит такой жест, — усмехнулся Макрон. — Преданный сын приходит на помощь, да еще во главе римской колонны… Это подаст тебя ему в самом выгодном свете.
— Разумеется. Мне нужно изобразить всю возможную преданность, если я в самом деле рассчитываю стать его преемником.
— Ты, преемником? — удивился Макрон. — Но ведь ты второй его сын, а не первый. То есть не прямой наследник.
— Пока, — иронично улыбнулся Балт.
— Я так полагаю, это второе твое условие, — высказал предположение Катон. — Ты желаешь, чтобы Рим утвердил тебя в качестве преемника.
— Да. И еще, — князь заговорил тише. — Я хочу, чтобы Артакс был казнен сразу же, как окажется подавлен мятеж. Если попадет в плен, разумеется.
