Казалось, едва я опустил голову на подушку, как тут же меня разбудил ровный гудок моего сотового. Я открыл глаза.
В окно светило неяркое зимнее солнце, а часы на стене мерно тикали, показывая, что время приближается к полудню. По всему выходило, что после кофейного утра в обществе Маврика и компьютера я проспал почти пять часов! Можно сказать, выспался на сутки вперед.
Я протянул руку за сотовым и ответил хрипловатым голосом:
– Слушаю.
– Наконец-то! Неужели все это время ты спал, великий Холмс?
Разумеется, то была прекрасная Ляля, и в ее голосе играли ехидные нотки. Я вспомнил наш вечер в «Розовом фламинго», в том числе ее отход, оставшийся для меня где-то «за кадром», стыдливо потупился и, ясное дело, не стал особенно удивляться и возмущаться, наоборот, постарался, чтобы мой голос звучал тепло и с любовью.
– Добрый день, красавица. А ты уже на ногах?
– Разумеется, с восьми утра. Ведь я – журналист по призванию и работаю в реальной газете, а не веду мифическое следствие.
Я вежливо рассмеялся.
– Вас понял. Спешу искренне покаяться и принести извинения, что не проводил вас вчера…
– Мы опять на «вы»?
Боже мой, и все-то ей надобно разъяснять!
– Не то чтобы на «вы», просто я перешел на высокий стиль: «Чуть свет уж на ногах! И я у ваших ног…»
– Обойдемся без стиля. Признаться, я проголодалась.
Красавица явно напрашивалась на повторное приглашение в кабак. Надо ли говорить, что я, едва пробудившись, отнюдь не ощущал голода? Кроме того, мне не пришлось по душе то, что эта девица слегка обнаглела.
Я холодно улыбнулся, пусть она и не могла меня видеть.
– Так время обеда, дорогая. Сходи домой, пообедай.
Она обиженно фыркнула. Впрочем, мой резкий переход от высокого стиля к грубой прозе немного образумил девушку.
– Между прочим, у меня есть некоторые факты по делу о трупе в красном уголке, – таинственно произнесла она. – Могу ими поделиться, за это – обед в «Розовом фламинго». Без спиртного! Просто – обед. Притом хочу отметить, что переговоры лучше провести в редакции: если моя информация покажется тебе интересной – отправимся обедать в кафе. Договорились?
Я вздохнул. Как же она быстро сообразила, что Ален Муар-Петрухин – страстный детектив-любитель, и загадка преступления не оставляет его в покое до полного раскрытия?
