«Вот!!!» — мысленный вопль Стара заставил поморщиться Вира, поперхнуться кофе Лею и перевести на него взгляды Нейла и Карен.
Пятерка собралась вместе почти сразу же, но что вызвало такую реакцию у друга, они понять не могли.
— Что? — спросила тихо демонесса.
— Это то, из-за чего мы здесь! — так же тихо ответил ей вампир.
— А артефакт любви? — уточнил Нейл.
— Не совсем предлог, но близко. Там, на той полосе — выпускники и маги будут, но не для того, чтобы нас проучить, а чтобы защитить, — голос Стара становился еще тише и тише. — Кто-то действительно пришел убивать студентов академии теней.
— Какая чушь! — скривилась Карен. — Можно подумать, мы кому-то настолько стоим поперек горла.
— Стоим, — сказал Вир. — Стоим. Именно что настолько. И именно что поперек горла.
— Значит, будем осторожнее и держаться друг друга, — решительно подытожил Нейл.
Директор, не слышавший этот разговор, продолжил.
— Напомню! Выйти из полосы препятствия вы сможете только на больничную койку. Так что активнее сопротивляйтесь! И имейте в виду, там — под покровом входа, каждый получит артефакт, который не даст сдерживаться. Сражаться будете в полную силу! Все до одного. Вне зависимости от того, что раньше не давало вам этого делать: моральные принципы, желание спрятать свою истинную силу или ограничители.
На поляне воцарилась тишина. Даже до самых тугодумающих студентов дошло, что здесь что-то нечисто.
Директор потер ладони.
— А теперь коротенькие подведение первого этапа, пока полосу входа доводят до ума приглашенные специалисты.
«Безопасность наращивают», — мысленно сказал Нейл, разглядев тонкую, едва уловимую ауру над воротами.
«Это полезно. Если Стар прав», — взглянул в сторону вампира Вир, — «то нам всем повышенная безопасность не помешает».
«Разбираться с предпосылками, причинами и прочим будем по ходу», — предложила Лея. — «Главное», — по губам демонессы расплылась зловещая улыбка. — «Взять правильного языка».
Стихиария, от которой демонесса во время своих мысленных слов не отводила взгляда, улыбнулась нежно, невинно и кивнула.
«Да. Думаю, ты права. Кстати, флакончик от головной боли я взяла. Спасибо».
И Лея улыбнулась.
У Карен действительно бывали мигрени. Жуткие. Но стихиария никогда не закрывала мысленную связь, деля свою боль на пятерых. Друзья не возражали, зная по себе что боль, поделенная на всех, в отличие от цельной, — терпима. В этом случае можно было спокойно учиться или добраться до нужного места, если делилась какая-то рана.
