Каюсь, Господи, пришла в смущение моя душа и пошатнулась вера моя. Молился об избавления от этой напасти, но не было мне знака, ибо забыл, что негоже искать спасения от того, что послано для укрепления веры и сил духовных. Я же, не вняв гласу провидения, вместо смирения и надежды на помощь Твою, впал в грех уныния и гнева разом — не зрила (пути) душа моя и рвалась на части, пытаясь разом искать пути бегства или сил для битвы со злом. Пребывая в смущении великом, снизошел до хитрости — сделав вид, что сморил меня сон, и обманув демоницу храпом, свершил я тайные сборы и, выйдя из кельи своей, весь преисполненный гневом взял в руки топор, забыв, что гневаться — грех великий и путь к погибели.
…и не смог решиться обратить против нея свое оружие, ибо даже демон спящий кажется ангелом, коим и являлся до падения. Не поднялась десница моя, и осталось лишь искать спасения в бегстве поспешном в надежде спасти душу, ибо спасти тело от зверей лютых и гадов ночных не чаял. И только поспешая прочь от места, понял я, что был спасен токмо не иначе, чем божьей милостью, пославшей мне жалость к порождению зла сему, ведь демоны не властны над творениями божьими и телами их — могут лишь искушать душу в той мере, сколь грешна она, а человек грешен и подвластен искушениям, потому и власть их при божьем попущении велика. Я же, задумав свершить тягчайший из грехов — убийство, тем самым предавал и тело свое, и душу бессмертную в когти зла навеки…
Раскаялся я во грехах своих и залился слезами, моля пред тем как сгину я отпустить мне грехи мои. И было мне благоволение божье, не оставил он меня взором своим, и не коснулись меня языки гадов и когти зверей. Так терзаемый страхами и унынием, но невредимый телесно лишь уставший и пришёл прямо к своей келье, где и встретила меня демоница, как бы вопрошая «кто избежит воли его?». Известна ведь способность нечистого запутать путь, буде грехами своими человек отвратит себя от бога, и тот даст свое на то позволение, дабы через испытания вернуть заблудшую душу. Смирился я душой и поднял знамя веры своей, дабы быть достойным падшего на меня испытания.
Я ловила рыбу, впрочем, жарила ее — тоже я. Что мне больше всего нравится в наших мужчинах (под «нашими» как оказалось надо понимать самцов любого вида, лишь бы антропоморфных) так это врожденная способность сесть на шею и устроиться там свесив ножки. «Мужчина — большой ребенок» как оказалось данную фразу следует понимать БУКВАЛЬНО, не появись у меня возможности пожить в «первичной ячейке общества» в жизни бы такого не подумала. Хотя все ведь было перед глазами — всю его жизнь с самого рождения окружает внимание и забота именно женщины. Есть кому вытереть слезы и зализать сбитую коленку, есть и кому помочь разобраться во всей непонятности окружающего мира, есть кому подсказать решение. Чему ж тут удивляться, что едва получив возможность управлять своей жизнью самостоятельно — он тут же начинает искать себе подходящую замену, и ведь — находит. Поскольку потребность в том о ком надо заботиться, заложена в нас природой, а большой он или маленький… сначала большой, потом маленький и так уже пару миллионов лет.
