Видимо, Рябинин упорно наступал на него грудью и голосом. Макридинская улыбка пропала — только остались растянутые губы, застывшие, как резина на морозе. Глаза пожелтели: от ярости ли, от коричневого ли сейфа, к которому загнал его следователь…
Макридин нащупал сзади дверь. Его ловкое тело только полыхнуло в проёме жёлтым светом и пропало. Но в проёме мелькнуло и чьё-то лицо.
Рябинин взялся за виски и вышел в коридор.
У паровой батареи стояла Шурочка. Теперь она не плакала, но глаза у неё так и остались красными. Без белого халата она казалась ещё меньше.
— Устали? — спросила Шурочка.
— Немножко.
И он впервые за этот день улыбнулся.
