КАК НАЧАЛСЯ РЕЙДЕРСКИЙ ЗАХВАТ СОБСТВЕННОСТИ ПЕНСИОНЕРОК. К ИСТОКАМ КОНФЛИКТА БАБОК И ПУШКИНА.
Да, надо сказать, что в середине девяностых бабкам как-то удалось приватизировать Северный Кремль. Толи только землю, деталей не знаю, толи вообще все, то есть коллайдер и ЭМИЛИКЕ. Тогда всякие чудеса творились.
Был великий пост. 2009 год.
Сначала, как они подумали, переодетый олигарх Чубаузуабуч под видом калики–перехожего, бомжа, приходит на посиделки на детскую площадку во дворе Пробирки. Где они «клубятся».
С бородой как Zi-zi-top. Борода черная, а волосы рыжие. Но курчавые. Забыл покрасить. Почему курчавые, не понятно. Завил и забыл выпрямить. Что-то выведывает. «Три карты, три карты», – про себя говорит, как Герман из «Пиковой дамы». Но пистолета не видно (пока).
Как уличили? Никак не стали уличать. А зачем. Врет складно. Тоже персонаж, пусть будет.
Начинает издалека. Вы, говорит, замечательные баушки? Вы слышали что-то о новых энергиях? Ну, вот выходит шаман на гору и говорит: «У-у-у-у, Ы-ы-ы-ы! – страшно так говорит. – Придут, – говорит, – новые Ынергии. И мало не покажется. Слышали такую феньку?»
Синдерелла принесла овчину из Икеи и посадили калику на нее. Чтобы простату не остудил.
«А где вы живете бабушки?»
«Там то и там то. Не в избушке чай на курьих ножках».
«Так это ты небесная царица замка Винчи?»
«Да, а что?»
И потом он ошибся. Борода отклеилась? Или у женщин проснулась знаменитая женская интуиция. Это был не Чубаузуабуч, а Пушкин. И он уже открытым текстом: «Мы хотим у тебя место выкупать за 7 долларов за сотку». Говорит это с такой убежденностью, будто он Адам, а в 1996 году Варвара незаконно приватизировала рай. А рай типа ему принадлежал. И бумаги есть некие. А не Еве и змею. (Квартирный вопрос портил не только москвичей.)
Пелагея: «Теперь, Владимир Владимирович, я тебе не 7 долларов за сотку, а 15000 долларов за квадратный метр продам».
«А мы у тебя спрашивать будем!?»
И точно не будут. Хотя они и не Владимир Владиморович, они Александр Сергеевич. И Беня Соломонович. Но не будут.
Потом, уже в Бестужево, «на даче» были «терки».
Была голодовка старух. Поддельная и липовая, но про это потом (бабушки учатся пускать «дезу»).
Варвара пустила слух, что умирает. Месяц не ест.
Приехал к одру бабушки яги.
«Ну что умираешь, Арина Родионовна?» – спрашивал с надеждой Пушкин.
«И не надейся некрофил».
Он взял ее за руку и плакал. Одной половиной лица, а другая выражала нетерпение и неприкрытую злобность. Как одной стороной фотографироваться на обложку «Таймс», другой на «JQ».
