Ребята долго и пристально рассматривали незнакомку. От огромных ступней их взгляд скользил выше, выше, выше, еще выше и наконец достиг головы. Ничего себе, ну и верзила!
Все тело ее было покрыто густой коричневой шерстью, которая колыхалась в такт движениям. Шерсть сплошь покрывала ее руки. И ноги. И росла даже на ладонях. Голову украшала копна волос, неумело собранных на затылке в хвост и перевязанных потертой бечевкой.
Застиранная бесформенная юбка с криво обрезанным подолом, из которого торчали нитки, напоминала, скорее, старый пыльный мешок.
— Заходи, — проговорил наконец Чуча. — Чем можем быть полезны?
— Я не опоздала? — робко спросила оборотиха.
— Ты хочешь сказать… на прослушивание? — уточнил Чуча.
— Да. — Оборотиха пригнулась, чтобы не удариться головой о притолоку, и вошла в комнату, которая вдруг разом уменьшилась в размерах.
— Ах вот оно что… — протянул Чуча. — Видишь, ли… есть одно небольшое обстоятельство: у нас мальчуковая группа, это следует из названия. И нам нужен парень-солист.
— Но в объявлении ничего такого не говорилось, — растерялась оборотиха.
— Это подразумевалось, — не моргнув глазом ответил Чуча. — Я немного торопился, когда писал его. Живем в бешеном ритме, сама понимаешь. Трам-тарарам он и есть трам-тарарам.
— Думаете, девчонки не могут заценить трамтарарам?
— Заценить-то могут, — ответил Чуча. — Можешь вступить в наш фан-клуб, если хочешь…
— Значит, считаете, что девчонки не могут петь трам-тарарам? — не дала ему договорить оборотиха. — Разве на этот счет есть какие-то правила? Вы это хотите сказать?
— Я хочу сказать, — вскипел Чуча, — я хочу сказать, что мы не можем переименовать из-за тебя группу и назваться «Непутевые ребята и оборотиха». Как ты себе представляешь такую афишу?
— Значит, вы отказываетесь меня прослушать?
— Ну… В общем, да, отказываемся.
Повисла неловкая пауза. И тут ко всеобщему изумлению, подал голос Шелупоня:
— А, собственно, почему бы и нет?
У Чучи имелось в запасе множество причин отказать ей даже помимо той, что она была девчонкой. И самая веская заключалась в том, что она — оборотень.
— Послушай, дорогуша, — начал Чуча. — Не буду ходить вокруг да около, а спрошу прямо. Разве в полнолуние с тобой не происходят странности?
Шелупоня, Артур и О’Брайен смущенно переглянулись. Это был очень личный вопрос, но всем хотелось услышать на него ответ.
— Странности? — удивленно переспросила оборотиха.
— Вот именно, странности, — повторил Чуча. — Сама знаешь, о чем я. Небось рыщешь по лесу, скрежещешь клыками, воешь на луну.
