Я в ужасе замираю.
— Вы сказали, что они не совершенны, но…
Он кивает мне. Говори. Продолжай.
— Но им не нужно совершенствоваться? — неуверенно заканчиваю я.
— Но им не нужно совершенствоваться, — подтверждает раввин. — И это очень мудро. Знаете почему?
— Нет, — отвечаю я.
Снова смех.
— Потому, что эти слова говорят о том, что вы принимаете людей такими, какие они есть. Совершенных людей нет. Даже среди родителей. И это в порядке вещей.
Рэб улыбается и кладет обе руки мне на голову. Он произносит благословение: «Пусть Господь пошлет тебе свое благоволение, и оно снизойдет на тебя сиянием…»
Теперь я благословлен. И благоволение Господа снизошло на меня своим сиянием.
Но что это означает? Мне теперь больше всего позволено? Или меньше?
ЖИЗНЬ ГЕНРИ
Примерно в то время, когда по традиции своей веры я становился мужчиной, Генри становился преступником.
Начал он с кражи машин. Он стоял на шухере, пока его старший брат отмычкой открывал замки. К этому добавилось воровство дамских сумок. За ним — кражи в магазинах, особенно продуктовых: он запихивал в свои безразмерные штаны и рубахи пачки свиных отбивных и батоны колбасы.
О школе он и не вспоминал. В то время как его сверстники участвовали в футбольных играх и ходили на прощальные школьные вечера, Генри совершал вооруженные налеты. На молодых, на старых, на белых, на афроамериканцев — на всех без разбора. Он вынимал пистолет и требовал деньги, кошельки, украшения.
Шли годы. И на улицах у него появились враги. Осенью 1976 года во время расследования одного убийства его сосед-соперник пытался подставить Генри. Парень заявил полиции, что убийцей был Генри. Позднее он изменил свои показания и обвинил другого.
И вот, когда полицейские вызвали Генри на допрос, он, девятнадцати лет от роду, с шестью классами образования, сообразил, что может отомстить своему сопернику и заодно получить пять тысяч долларов в награду.
И тогда, вместо того чтобы сказать «Я обо всем этом понятия не имею. Меня там и близко не было», он принялся сочинять, кто где был и кто что делал. Он нанизывал одну ложь на другую. Он впутал в это дело и себя, но не как участника, а как свидетеля. Он думал, что всех перехитрил.
Большей глупости сделать он не мог. Из-за его лжи арестовали и его, и еще одного парня; их обвинили в непредумышленном убийстве. Того другого парня судили, признали виновным и посадили на двадцать пять лет. Адвокат Генри предложил ему признать себя виновным и, договорившись с прокурором, согласиться на семь лет тюрьмы.
